Виктор Виктор Моключенко - Ретроспект. Исток

– Бери-бери – согласился Звездочет – только за этот самый подарок он с тебя потом три шкуры слупит. Не меньше.

– Да я можно сказать от чистого сердца – побагровел приемщик – как от себя отрываю, отдаю последнее. Вот за это тебя и не любят, Звездочет, больно ты умный. Вот теперь точно обижусь, ей Богу обижусь…

– Ну-ну.

– Что ну-ну? А мне чем прикажешь отбиваться, если пакость вдруг какая?

– Сидорович, так у тебя сверху целый гарнизон командируется, а ты пакость. Да к тебе любая пакость не липнет, вот на артефактах расселся и хоть бы хны, даже хвост не отрос.

– В общем, у Листа пока нет за душой ни рубля, так что автомат я продам тебе, а он потом отдаст, как захочет.

– Ладно, давай свой автомат, кровопивец.

Приемщик ушел в бездонные коридоры кладовой и вскоре вернулся с автоматом, с довольным видом положив его на стол.

Звездочет скептически взглянул на старый облупленный АКСУ:

– Сидорович, а поприличнее не будет? Он же заклинит через три выстрела.

– Заклинит, не заклинит бабка на двое гадала, не хочешь не бери, а поприличнее тебе Лысенко на Периметре продаст.

– Да за такую сумму как ты за него ломишь я три таких дырокола сейчас в хуторе куплю.

– Ну и купи, тоже мне боевая элита спецназа.

Звездочет начал всерьез задумывается над тем, что бы пристрелить приемщика прямо на месте, и, судя по выражению его лица, Сидорович живо сбавил цену.

– Ходят тут всякие, понимаешь, ты им последнее отдаешь, а они только и ищут, что бы руки на тебе нагреть.

Звездочет скупо ухмыльнулся, смотря на то, как Лист ловко осматривал выторгованный у прижимистого Сидоровича древний калашников, амнезия не амнезия, а армия вбивает рефлекс на уровень подсознания вовсе не зря.

Сталкер выбрался из погреба, прикрывая глаза от яркого солнца и фиксируя новое положение аномалий. Лист вышел следом и заинтересованно рассматривался вокруг.

– В общем, делай тоже что и я, шаг в шаг. Я говорю, ты исполняешь.

Лист лишь кивнул, и сталкер одобрительно хмыкнул, умение держать язык за зубами одно из обязательных условий выживания. Далеко пойдет, если дойдет, как говорят в Зоне.

– Первое что нужно усвоить, в Зоне нет безопасного места, любое место опасно, в той или иной степени. Уровень опасности напрямую зависит от внимания и наблюдательности, стоит на миг расслабиться – и тебя уже нет. Тут можно рассчитывать лишь на проводника и на собственную осторожность. Осторожность, Лист, не бывает лишней, не стоит верить глупцам, что не смотрят по сторонам и палят во все без разбору, полагаясь на оружие, а не на голову.

Лист присел, осторожно погладил прижухлую траву и, прикрыв глаза, вдохнул горьких запах опалой листвы.

– Живое, здесь все живое, по-другому живое, не так как мы… нам не понять пока мы смотрим на все сквозь прицел.

Звездочет удивленно посмотрел на бледное, изможденное лицо Листа.

– Это чуждая жизнь, потому враждебная и человеку приходится отстаивать свое право называться человеком, не опускаясь при этом до состояния скота.

Он характерным скользящим шагом прошел сквозь заросли крапивы, заметил нескольких выползших из бункера сталкеров и махнул рукой, подзывая Листа, который ступал след, в след старательно озираясь по сторонам. Сталкеры махнули в ответ, продолжая цепко осматривать окружающее пространство и с интересом наблюдая за поползновениями новичка.

– Кто это с тобой, Звездочет, никак решил в ученики записать?

– Здорово, бродяги, что-то вроде того. Как в лагере, все целы?

– Страху натерпелись, по самое не могу, казалось, вот-вот стены рухнут, ты то у Сидоровича отсиделся, а нас как селедок в бочку набилось. Кто успел добежать. Кто не успел, тому уже некуда спешить. Соболь с Бармалеем погнали на выгул новичков в поле по аларм маячкам, пусть привыкают держать глаза открытыми, да и пороху пусть нюхнут.

– Место то найдется у костра? Мы ненадолго

– Проходи, не обидим, да и подмастерье обогреем, вот какой заморенный, небось, гонял до седьмого пота?

– Нет, катал на себе с самого утра.

Часовые захохотали, пропуская гостей через узкий проход колючего заграждения.

В развороченной бочке весело горело пламя и вокруг нее чинно рассаживались поднимающиеся из бункера и жмурящиеся от яркого солнца тертые сталкеры ветераны.

Звездочет оставил Листа отогреваться у костра, а сам отошел перемолвиться парой слов.

Один из опытных вскоре сел рядом с молчащим Листом и начал его подначивать.