Олег Верещагин Воля павших

* * *

Моя комната располагалась как раз на втором этаже нашей квартиры и имела свою лоджию, которую я решил не застеклять. С неё было видно парк, а на него здорово смотреть даже зимой, когда деревья голые и чё-рные, а снег расчерчен параллельными следами лыж. Летом смотреть вообще классно. Только сейчас мне этого делать не хотелось.

Сложившаяся ситуация требовала всестороннего обдумывания.

Переодевшись, я обрушился в мягкое кресло и обвёл комнату при-стальным взглядом. Как будто это могло помочь.

Да, семья у нас не бедная. У меня в комнате - полный набор, даже сверх того, и ни одна вещь не вырвана с мясом из родительского бюдже-та.Я и не замечал, как всё это появлялось - телик с видео, комп, центр... Ещё масса всего по мелочи. Приятные вещи, делающие жизнь удобнее и веселей. Не могу сказать, что у меня не получится без них обойтись, но с ними - лучше.

Правда, есть в комнате вещи, которые я на самом деле ценю. И, кстати, не самые дорогие в денежном исчислении.

Конечно, горка с моими призами и грамотами. Это - моё, это я сам завоевал,не заработал даже.Кое-кто похохатывает, а мне начхать с "Ми-нтоном".

Ещё - винтовка. Настоящая. Десятизарядный "тигр" под патрон

9,3, могучая штука,купленная отцом на прошлый день рождения. Записа- на она, конечно,пока на него, но это ничего не меняет, он сам так сказал.

Наперекрёст с ней - шпага. Не спортивная, а настоящая, с метро-вым почти широким лезвием и гардой из переплетённой бронзовой про-волоки. Весит эта штука больше трёх килограмм, и посмотрел бы я на японца, который решил бы выйти против неё со своей катаной(1.). Это по-дарили мне ребята из фехтовального клуба после моей победы, специа-льно заказывали.

И - последнее.Наверное,самое важное, хотя я и не могу объяснить, почему мне так кажется.

Это тоже подарок на прошлый день рождения,но только не от отца, а от Вадима - картина. Метр на метр, в простой рамке. Вадим рисовал её сам, он вообще здорово рисует. Я не великий ценитель живописи. Во-обще не ценитель.Могу сказать - нравится, не нравится, и никто меня не убедит, что в "Чёрном квадрате" Малевича есть хоть какой-то смысл.

Так вот, эта картина... Над бескрайним лесом горит алый закат. Холм, увенчанный каменным столбом с полустёртыми загадочными зна-ками. Около столба - группа ребят и девчонок, все - в современной оде-жде, один - с бумбоксом на плече... но у всех средневековое оружие, в основном - мечи. Стоят и задумчиво смотрят на закат, на солнце, уходя-щее за лес, левее которого - ещё два маленьких диска, белёсый и зелё-ный, оба поменьше Луны. Вадим ничего не объяснял - просто подарил мне эту картину... За год до этого я прочитал "Нарнию" Клайва Льюиса и часто (сам от себя скрывая эти мечты: они казались мне детскими!) представлял себе,как оживает всё, нарисованное на картине. Оживает... и можно, перемахнув обрез рамы, отправиться исследовать бесконечный лес с пятнами озёр,отражающих закат,спускаться по жилкам далёких рек к морю, которого нет на картине, но которое, конечно, есть где-то там, за её краем, где лежит большой и неизведанный мир... Я завидовал тем, кто был нарисован на полотне. У них впереди был весь мир.

Вадим знал, что мне дарить.

Сидя в кресле, я пытался понять,почему мне так грустно. Как будто я расстаюсь со всеми этими вещами! Это ведь ерунда, я их увезу с собой на новую квартиру - в новый дом - и там,если придёт фантазия,могу рас-ставить их в том же порядке, что и здесь...

И всё-таки я понял.Я оставлю тут то, что увезти нельзя. Двор оста-влю. Парк. Улицу, остановку на ней, стадион, знакомых. Ко всему этому я привык - и как раз всего этого с собой не взять.

Уезжать не хотелось.

Дотянувшись до центра, я толкнул в него диск "Нау", и Бутусов не-громко запел для меня:

Последний поезд на небо

Отправится в полночь

С полустанка, укрытого

Шапкой снегов.

Железнодорожник

вернётся в каморку

И уляжется в койку, не сняв сапогов...

Надо было позвонить Вадиму, и я, не дослушав песни, поднялся, набрал его номер. Довольно долго никто не подходил, потом, когда я уже собирался класть трубку, гудки прервались, и как раз Вадим, фыркая, как бегемот, откликнулся:

-- Ага!

-- Хайль, - поприветствовал его я и тут же перешёл к делу: - Вад, ты не

подъедешь сейчас к нашему кафе?

Кажется, он что-то почувствовал в моём голосе, потому что, секун-ду помедлив (на заднем фоне шуршала вода в ванной), коротко ответил:

-- Буду.

* * *

"Нашим кафе" мы называли небольшую забегаловку "Петербур-гер" недалеко от стадиона "Динамо", куда часто "забегали" (отсюда и "забегаловка") после возни с лошадьми и скачек. От моего дома до "Пе-тербургера" было минут пять ходьбы. Вадим жил дальше, ему нужно бы-ло добираться на транспорте, поэтому я, устроившись за столиком - тут они были стоячие - и заказав себе фирменный "петербургер" и колу, ус-тавился в большущее окно, через которое хорошо можно рассматривать тёплую, зелёную улицу.