Олег Верещагин Воля павших

И всё-таки родители ссорились. Или - во всяком случае - спорили, да так, что не услышали, как я пришёл, хотя мама слышит это, даже если спит - и всегда выходит навстречу.

Наверное, можно было проскочить к себе в комнату, не отсвечи-вать украшением... Я вздохнул, сковырнул с ног кроссовки и, не надевая домашних тапочек - мама всегда за это ругала - пересёк коридорчик. Сбросил на пол рюкзак, открыл дверь в кухню:

-- Родители! Я пришёл, можете поздравить...

Отец сидел в своей обычной позе - ноги широко расставлены,паль-цы спелетены под подбородком,локти на столе. Мама стояла около окна. Вид у неё был скорее растерянный, чем рассерженный, да и отец выгля-дел абсолютно спокойным...

И тут я со своим фонарём... Похоже, пока я шёл от школы, он стал ещё более вызывающим, потому что мама расширила глаза и сказала:

-- Поздравляю с окончанием учебного года... - а отец хохотнул и заме-

тил:

-- Ого, давненько мы такого не видели...

-- Олежка, что это? - мама подошла ближе, я уклонился от её руки и бу-

ркнул:

-- Фингал... Ма, где у нас свинцовая примочка?

-- Поздно примачивать, - заметил отец. - Ладно, это мелочи...

-- Какие мелочи, Сашка?! - сердито обернулась она. - Чем тебя так?! -

это снова мне. - Кто?!

-- Бейсбольной битой, - отец явно развлекался. - Олег, ты ей скажи,

Скажи, кто, пусть сбегает разберётся, кто её маленького обидел... Свет-ка, отойди от парня!

-- А в следующий раз он придёт без глаза! - воинственно заявила мама.

-- Не приду, - заверил я. - Это я в конце года расслабился.А...он у меня

ещё получит. Потом.

-- Господи боже! - мама схватила меня за уши и несколько раз помота-

Ла моей головой из стороны в сторону. - Неужели нельзя решать споры не кулаками?!

Отец за столом захрюкал и забулькал. Я пожал плечами:

-- Можно... Разным местами можно. Коленька Лёвшин, например, с пе-

рвого класса проблемы задним местом решает,даже трусы не носит,чтоб не мешали... Только мне кулаками привычней.

-- Гадости говоришь... - поморщилась мама, усаживаясь на табурет.

-- Какие гадости, если правда... - начал я, но отец показал мне кулак и

строго потребовал:

-- Дневник.

Я ногой выдвинул из-за двери рюкзак и, протянув отцу требуемое (никаких опасений это у меня не вызывало, потому что там всё было нор-мально), присел к столу и взял из хлебницы сухарь. Мама заглянула отцу через плечо, заметив:

-- Олежка, терпимей нужно относиться...

-- Ы, - ответил я, разгрызая сухарь с каменным треском, - ыхау, - прог-

лотил я кусок и пояснил: - Не хочу терпимее...А чего вы шумели?Наслед-ство получили?

Отец аккуратно закрыл мой дневник с портретом Мэла Гибсона в роли Уоллеса на обложке и отложил на край стола. Они с мамой обменя-лись непонятными взглядами, и я заволновался,сам не понимая, почему:

-- Что случилось, товарищи производители?

-- Наследство получили, - буркнул отец, а мама вновь сердито сказала:

-- Поздравляю, сын, мы переезжаем на Эльдорадо. Твой... производи-

тель, - она метнула на отца испепеляющий взгляд, - собирается продать квартиру и переезжать.

Я подавился вторым куском сухаря и захлопал глазами. Переезд в мои планы не входил. Во-первых, я вполне уютно чувствовал себя в на-шей школе, а переезд означал новую школу. Во-вторых - это что же, уез-жать от Вадима, от фехтования, от скачек?! В третьих, я не понимал, за-чем продавать квартиру,в которую полгода назад вбухали кучу денег, со-единив нашу нижнюю и купленную у соседей наверху. В четвёртых - Эль-дорадо! Это ж километров двадцать отсюда, в зоне отдыха! Красиво там, это да, но жить?!. Да и как же отец со своей мастерской?!

-- Не понял, - выдал я наконец, откладывая сухарь. - А как же вы...

-- Тебе купим мотоцикл, - прервал меня отец, - ты давно мечтал.

-- Ещё чище, - почти удовлетворённо вставила мама. Я ничего не имел

против мотоцикла, как средства передвижения, но по-прежнему не мог врубиться, о чём идёт речь. Отец продолжал:

-- И я вполне могу оттуда на работу добираться.

-- А я застрелюсь от скуки в двадцати пустых комнатах, - скорбно сказа-

ла мама. - Олег, твой отец сумасшедший. Это наследственное...

-- Заведём второго, - отец моргнул мне. - Тогда скучать будет некогда.

Мама просто покрутила пальцем у виска и промолчала.

-- Да вы про что разговариваете?! - не выдержал я. - Какие двадцать

комнат?! Какое наследство?! Объяснить кто-нибудь хоть что-нибудь!

-- Отец оставил нам свой дом, - сказал отец. И мне понадобилось нес-

колько секунд, чтобы понять - он говорит про СВОЕГО отца, моего деда, тоже Олега, который умер неделю назад.