Евгений Бабарыкин - Палач

Я медленно протянул руку, чтобы потрогать коготь на лапе демона. И не смог. Оказалось, он укрыт чем-то – или очень прозрачным и теплым стеклом, или особым полем. В любом случае моя рука не могла его коснуться.

– Музей? – предположил Дима.

– С одним экспонатом? – хмыкнул Иваныч. – А где остальные?

Он кивнул на пустые постаменты.

– Пойдем дальше, – предложил я. – Может, еще что интересное найдем…

– Ага, – в тон мне кивнул Дима. – Чертовых псов разве что…

В коридоре, ведущем в следующий зал, опять был рисунок контура человека и следы на полу. И опять зал с постаментами, на этот раз демонов было трое. Кажется, тут было еще жарче. Пот градом катил по телам, мы задыхались. Рот пересох, но не было и глотка воды, чтобы промочить горло, – все наши запасы остались наверху.

– Мы так долго не протянем, – хрипло сказал Иваныч. – Еще немного, и тепловой удар свалит всех…

– Давайте… дальше, – махнул я рукой. – Чем больше мы пройдем, тем больше шансов найти что-нибудь стоящее…

Но наши надежды были тщетны. Мы переходили из зала в зал, кажется, им не было конца. Они отличались только количеством демонов на постаментах. Были совсем пустые, но чем дальше мы заходили, тем полнее оказывались залы. В каждом коридорчике, что соединял помещения, все те же следы на полу и абрис человеческого тела.

Может, это что-то значило, но воспаленный от жары мозг уже ничего не соображал. Мы в какой-то момент сбились с направления и в конце концов вернулись обратно, в первый зал. Возможно, мы этого даже не заметили бы, если бы не увидели посередине зала оставленную недавно одежду.

Без сил мы повалились рядом с вещами. Не знаю, сколько времени прошло с тех пор, как мы упали в яму. Думаю, всего пара часов, но жара доконала нас очень быстро. Я не мог дышать носом, потому что слизистая пересохла и это было очень больно. А начав дышать ртом, очень скоро я уже не мог его закрыть – язык и нёбо превратились в наждачную бумагу.

Я чувствовал, что теряю сознание. В голове, меняя друг друга, теснились образы. Демоны, пятна на стенах, странный рисунок контура человеческого тела и следы голых ступней на полу… Все сливалось в кашу. Что-то мы упустили, мимо чего-то прошли, не заметив…

Не совсем соображая, что делаю, я встал и, пошатываясь, пошел в коридор, где мы в первый раз нашли рисунок на стене.

– Куда? – прохрипел мне вслед Иваныч.

Я хотел ответить, но не смог. Горло сжал спазм, и я чуть не задохнулся. Мне уже начало казаться, что тут не хватает кислорода – а возможно, так и было, – лежа, мы вполне могли нахвататься дыма, стелящегося по полу.

Пошатываясь, я добрел до нужного места, держась за стены. Странно, но теперь они не казались мне такими уж горячими. Я без сил рухнул на колени возле рисунков и закрыл глаза, опершись плечом о стену. Когда начало жечь, я опомнился и сел ровно, краем глаза заметив яркую вспышку. Я повернул голову и не поверил собственным глазам: то место, где только что было мое плечо, горело ярко-красным цветом, словно раскаленное. Я протянул палец и тут же отдернул руку, обжегшись. Как же так?! Ведь я только что опирался на это место всем телом?

Пятно постепенно тускнело, но совсем не исчезло – осталось еле заметным следом на стене. Очень похожим на…

Я начал торопливо развязывать шнурки на ботинках. Через минуту я стоял босиком перед нарисованным контуром. Пол под слоем полупрозрачного черного дыма казался прохладным. Так же прояснилось у меня в голове.

Глубоко вздохнув, я сделал маленький шаг вперед и встал на следы на полу.

Кто-то или что-то словно пробило мне спину и схватило за позвоночник чуть ниже шеи. Меня вздернуло вверх на несколько сантиметров, так что ноги болтались в воздухе. Я хотел заорать, но с ужасом понял, что вообще не могу шевелиться! Даже моргнуть не могу!

Рисунок на стене начал меняться. Световые пятна становились все темнее, пока не пропали совсем. Теперь нарисованный контур был изображен в негативе – по-прежнему светился материал стен, а на месте рисунка поверхность стала черной. Причем эта чернота становилась все… чернее? Другого слова я просто не могу подобрать. Скоро мне стало казаться, что я смотрю в пустоту, в ничто. Если бы я мог, отвел бы глаза, так жутко мне было.

Но не успел я свыкнуться с этим «ничто», как меня толкнуло вперед, буквально швырнуло в эту пустоту.

Я падал бесконечное мгновение, задыхаясь без воздуха, ослепнув без света…

Вынырнув, я почувствовал, что с меня как будто содрали кожу вместе с одеждой. Адская, нечеловеческая боль пронзила каждую клеточку моего тела, зато вернулась способность хоть немного двигаться. Я скосил глаза вниз и заорал, а может быть, этот крик прозвучал только у меня в голове: с меня действительно содрали кожу! Но крови не было, я сам себе напоминал рисунок из анатомического атласа – были видны красные волокна мышц и неприятно-белые пятна связок.