Александр Голодный: Будущего нет

Да, капитан решил беспринципно впарить персам учебную боеголовку под видом боевой, а потом исчезнуть за границей с полученными деньгами, используя паспорта криминального авторитета. Никаких поездок в Иран и работы на восточных друзей. А что они еще ждали в России девяностых?

Три дня ушло на маркировку и «железо». Остался заключительный штрих. Самый сложный.

Любой ядерный заряд содержит делящееся вещество. Подчиняющееся законам полураспада, соответственно, радиоактивное.

Необходимо, чтобы «шарик», сердце учебной боеголовки ничем не отличался от своих боевых собратьев.

Тут могла помочь советом только Алена, химик с высшим образованием.

***

Стоящий в защитном костюме Л-1 и противогазе Сергей внимательно посмотрел на колбу. Раствор заметно помутнел, а металлические детальки в нем, соответственно, потускнели и покрылись мелкими кавернами. Похоже, реакция прошла, как положено. Радиометр подтвердил предположения. Поудобнее захватив рукой в резиновой перчатке сосуд, капитан принялся осторожно переливать белесую жидкость в другую тару.

Фон «шарика» должен быть равномерно распределен по всему объему. Учитывая возможную спектральную проверку, необходимо наличие урана или плутония.

Сложно сказать, чем руководствовалось наше государство, в свое время выпуская противопожарные датчики на плутониевых радиоактивных элементах. Отработав свой срок, они ожидали отправки на предприятие «Изотоп». Теперь не дождутся.

Капитан подлил в колбу состав из другого сосуда. Реакция пошла успешно – стенки немного нагрелись, на дно посветлевшего раствора выпал белый осадок. Дико опасный, что характерно для солей плутония, кстати. Процеживание, заливка солей еще одним составом.

Аленкины реактивы с работы, как и точные, пошаговые инструкции, работали безупречно.

Теперь набрать радиоактивную жидкость в шприц и отправить внутрь сферы, повторив процедуру еще трижды.

С плутонием закончено. Если он правильно помнит строение учебного заряда, там сейчас пропитывается раствором толстая матерчатая подложка.

На очереди не менее вредная гадость – цезий-сто тридцать семь. Он-то и даст основной фон. Такая маленькая таблеточка, а излучает, как бешеная. Иди сюда, родимая…

Честно говоря, он уже устал. Но прерываться нельзя, нельзя снимать Л-1, потому что дезактивировать костюм нечем, да и ни к чему. Необходимо сегодня полностью завершить работу.

В пять вечера, открыв на полную задвижку вентиляции хранилища, Сергей раз за разом под краном намыливал хозяйственным мылом руки. Потом так же тщательно отмывал лицо. И пусть показания СРП-68 говорили об отсутствии повышенного фона, рисковать не стоило. Ящик с Л-1 и противогазом, излучал, кстати, незначительно. Ну, а ядро изделия Александров решил проверить на следующий день. Пусть излишняя водичка подсохнет. Именно для ускорения этого процесса послужит установленная в нарушение всех правил пожарной безопасности под учебной боеголовкой электропечь. И греть она будет всю ночь.

Вода постепенно испарится, а оставшиеся соли, в теории, должны дать нужную радиационную картину.

Так, кстати, и получилось. Проверка показала – фон равномерный, соответствующий объему и типу заряда. Досыхала теперь уже неотличимая от настоящей «обманка» еще трое суток. А потом пришло время готовиться к командировке.

***

Шпионский арсенал отличался предельной компактностью и удобством. Но в нем не было ничего от фантастических штучек Джеймса Бонда.

– Сергей Васильевич, вы запомнили?

– Да, уважаемый Али, ничего сложного. Я все-таки инженер.

– Хорошо. И постарайтесь, чтобы эти вещи не увидели чужие глаза.

– Уважаемый Али, я отдаю себе отчет, чем занимаюсь, и чем это мне может грозить. К тому же, не пью.

– Вы станете хорошим правоверным, господин капитан.

***

– Сергей Васильевич, вы уверены, что ваш путь ухода надежнее того, что предлагаем мы?

– Да, господин майор. Есть хорошая поговорка: нельзя класть все яйца в одну корзину. Я пересеку границу при помощи проверенных людей, они же обеспечат мне и моей семье абсолютное алиби – автокатастрофу.

– Они так профессиональны?

– У меня имелась возможность убедиться в этом. Дважды. Два раза мои… заказчики требовали выполнить то, что я не буду делать ни при каких обстоятельствах.

– Убить женщин и детей?

– Да. Тогда я и узнал о существовании организации, занимающейся отправкой за границу приговоренных людей. Цена их услуг – полмиллиона долларов. За эти деньги люди обретают новую жизнь, а милиция России получит обугленные трупы со всеми характерными приметами и в нужной машине.