Александр Голодный - Будущего нет

– Совсем недалеко, Механик. Поехали.

– Ты что, решил, что я на дело отправлюсь на твоей машине? Головой подумал? Высадишь у метро.

– Братуха, а ты?..

Капитан жестко усмехнулся:

– Я заказчиков не обманываю, если ты об этом. Тупо невыгодно. Да, что у них на квартире возьму – мое. Трофей. Возражения есть?

– Не базар. Все по понятиям.

– Тогда поехали.

Высадив Александрова у метро, бандиты уехали. Договорились встретиться через три часа в том же кафе. Напоследок Механик выбрал кое-какой инструмент из валяющегося в багажнике автомобильного набора.

Двадцать минут ушло у Сергея, чтобы положить в автоматическую камеру хранения Ленинградского вокзала завернутую в газету пачку долларов.

Через тридцать он уже стоял на площадке последнего, пятого этажа хрущевки, у двери трехкомнатной квартиры, где обосновались горные отморозки. Раскрыв электрощит, разложив под ним брезентовый патронташ с инструментом, Александров вырубил в квартире свет.

Замок щелкнул минуты через две, когда он, негромко насвистывая, в матерчатых рабочих перчатках отвинчивал крепящий проводку винт.

Шагнувший на площадку кавказец очень характерно держал руку за спиной.

Покосившись на него, Сергей спокойно продолжил занятие.

– Ты кто?

– Электрик.

– Ты зачем свет испортил, русский?

– Я его ремонтирую. У вас счетчик второй день дымит, шина отошла.

– Какая шина? Что ты базаришь, лох?

– Слышь, хозяин, посмотри сам. Будешь ругаться – брошу все и уйду. И звони в домоуправление, сколько хочешь.

Из коридора раздалась гортанная фраза, вышедший ответил. Александров понял только одно: «электрик».

В квартире коротко, повелительно буркнули, кавказец подошел поближе.

– Слышь, русский, делай быстрее.

– Мне за скорость не платят. И сто грамм не наливают.

Щелкнув тумблером, Сергей коротко коснулся отсоединенным проводом контакта. С характерным звуком проскочила искра, в открытой двери моргнул свет.

– Черт!

Якобы испуганно отшатнувшись, Александров повернулся к кавказцу:

– Ты видишь, что делается? Как вы еще тут не сгорели, хрен его знает! КЗ же реальное в коридоре.

Бросив отвертку на брезентовый патронташ, капитан решительно зашел в квартиру. В полутемном коридоре никого.

– Вот, выключатель надо разбирать, смотреть.

– Русский, какой выклю?..

Получив в грудь двадцать сантиметров холодной стали, с закрытым ладонью Механика ртом, небритый горбоносый парень медленно сполз по стене. Что за поясом? Понятно. Еще один ТТ на боевом взводе. В карман.

Щелкнуть выключателем в коридоре.

Вернувшись на площадку, Сергей ткнул провод на место и быстро сгреб инструмент. Зайдя в квартиру, захлопнул за собой дверь, осторожно опустил кулек на пол. Постоял, прислушиваясь. Появился звук работающего телевизора, из кухни попахивало чем-то вроде жженой тряпки.

Перестрелять гадов, конечно, быстрее. Но его выдаст первый же выстрел. Нож бесшумен.

Тихо переместившись к первой двери, Механик замер. Кто-то открывал ее изнутри. Звук телевизора стал громче.

– Шамиль?

Последний слог сменился невнятным бульканьем. Перехватив глотку врага, Сергей подхватил и вытянул на себя тело. Осторожно заглянул.

Еще один, сосредоточенно смотрит порнуху. Этот кавказец так и перенесся в царство развратных западногерманских гурий, когда широкая ладонь зажала рот, а клинок мягко вошел под лопатку.

Тишина?

Идем дальше.

В следующей темной, с плотно зашторенным окном комнате повезло – двое спали на широкой кровати. Словно гигантская игла швейной машинки заработала сверху вниз, нанося частые смертельные удары.

Готовы оба.

Запах жженой тряпки шел из кухни. Один кавказец стоял у окна, дымя самокруткой и задумчиво глядя вниз во двор. Он успел повернуться на звук тихих шагов. Судя по расширившимся глазам, даже успел испугаться. А потом умер после неотразимого по-змеиному удара.

Где последний?

Дверь комнаты вот, она закрыта. Как войти, не вспугнув врага?

Сообразив, Механик метнулся назад, прибавил звук телевизора. Смачные охи и вскрики наполнили квартиру.

Расчет оказался верным. Последний из дагов, сам Муса недовольно выглянул из комнаты, чтобы приказать этим дрочащим сынам Иблиса сделать звук потише. Иблиса с горящими глазами и окровавленными руками главарь этнической преступной группировки увидел в коридоре, за долю секунды до того, как острый клинок пробил его горячее сердце.

Седьмой!