Алекс Орлов - Судья Шерман

– К-кто вы? – нерешительное выражение лица капитана сменилось на гримасу страшной догадки. – Ва… Ваша Честь – простите меня!.. Простите меня, Ваша Честь!.. – завопил он и упал на колени.

Вслед за ним на колени повалились и все остальные.

– Хорошо, – незнакомым самому себе голосом произнес Лефлер. – Ваше раскаяние будет учтено. А вы, – тут он обернулся к сопровождавшим его бойцам, – останьтесь с ними, мы возвращаемся.

Лимузин директора ЕСО Мэнса Подклава остановился возле бесконечно длинной лестницы Дворца правительства.

Сразу шесть лакеев выстроились для церемониального сопровождения высокого должностного лица, а человек в позолоченной ливрее бесшумно открыл дверцу автомобиля.

Едва макушка директора Подклава появилась из машины, оркестр грянул марш Мендельсона. В правительственном дворце очень чтили традиции, хотя и не разбирались в них должным образом.

Перекрывая марш грохотом, рота почетного караула трижды отсалютовала залпом из сорока ружей. Что происходило дальше, Подклав уже не слышал, поскольку вошел в вестибюль дворца и тяжелые двери отрезали от него все звуки внешнего мира.

– К лифту, ваше превосходительство? – спросил пожилой лакей из службы внутреннего бдения.

– Так точно, – привычно ответил директор и, обернувшись к своему заместителю Пэю Гага, обронил: – Держаться будем до последнего – никаких признаний…

– О да, сэр. Иного и быть не должно, – подтвердил решимость босса Пэй Гага и широко зевнул. Он был уверен, что жалкие архидоксы просто не посмеют… Никогда не посмеют…

Плоское тельце кара остановилось напротив новых гостей, и те церемонно расселись на креслах.

– К лифту, – произнес лакей-распорядитель.

Кар плавно взял с места и помчался вдоль мраморных колонн, уходящих вверх и терявшихся в величавом полумраке министерских покоев.

– По-моему, это идиотизм – делать такие огромные холлы, – обронил помощник директора.

– А чего же ты хотел – архидоксы на редкость глупые существа.

– Однако министры в любом обществе отличаются умственными дефектами.

– Тут я с тобой согласен. Мозг министра только внешне выглядит приемлемым для разумного существа, на самом деле любой министр просто дебил.

– А что же такое премьер-министр?

– Премьер-министр – это дебил, который думает, что он не дебил.

Оба негромко рассмеялись.

Наконец кар остановился возле лифта, имевшего размер стоянки для трейлеров. Пассажиры поднялись с мест и оказались под покровительством важного лифтера.

– Какой этаж, господа?

– Резиденция премьер-министра, – сообщил директор ЕСО и почувствовал, что ему льстит само произношение этой фразы.

«Резиденция премьер-министра», – еще раз произнес он мысленно и устыдился, что ищет расположения жалкого архидокса.

– Да я его – в порошок…

– Что, простите? – спросил лифтер.

– А не твое дело!.. – резко заметил директор. – Ты этот!.. Как его?!

– Задница, – негромко подсказал помощник.

– Точно! Ты задница!..

– Как вам будет угодно, сэр, – учтиво произнес лифтер и остановил кабину. – Этаж премьер-министра! Прошу на выход, лифт дальше не идет!..

Пассажиры вышли, и помощник тихо произнес:

– По-моему, он нам хамил… Или нет?..

– Едва ли, Пэй. Архидоксы очень трусливы.

Пройдя по коридору, отделанному пластинами из природного золота, директор ЕСО и его помощник вошли в совещательную залу.

Как оказалось, весь кабинет министров был уже в сборе. И едва премьер увидел директора ЕСО, он простер к нему руки и воскликнул:

– Пожалуйста, Мэнс, объясните нам, что происходит? Эти чудовищные репортажи по лазервижн буквально свели меня с ума!.. Скажите, что это неправда, Мэнс!..

– Ну разумеется, Джордж, – в тон премьеру ответил директор Подклав.

Он занял свое место за совещательным столом и начал доставать из портфеля документы – то есть вел себя как обычно. Впрочем, физиономия генерала Сигурда, шефа Специального полицейского департамента, не позволяла Мэнсу полностью чувствовать себя в своей тарелке.

Несмотря на все усилия директора Подклава, Сигурд противился допущению в свой аппарат комиссаров ЕСО и методично уничтожал сотрудников, попавших под их вербовку. Ему невозможно было дать взятку, поскольку даже в этих вопросах он был крайне избирателен.

– Прошу вас, Мэнс, дайте же объяснение всему этому!.. – снова воскликнул премьер, указывая на большой экран, на котором демонстрировался ролик с записанными репортажами.