Алекс Орлов: Тени войны

Уже много лет люди стремились к звездам, подталкиваемые дефицитом жизненного пространства. Новые планеты встречали их морями, лесами, горами и пустынями. Однако на большинстве из них была уже сложившаяся система жизни обитателей, где не находилось места непрошеным гостям. Для решения этой проблемы понадобилась сила, и назвали эту силу — Легион.

Легиону требовались отчаянные парни, их вербовали на Земле, и они проходили специальную подготовку в учебном центре. Вскоре возникла необходимость в создании центров подготовки на Паскале и на Самаране. С каждым годом программы обучения становились сложнее, для их усвоения требовалась длительная учеба. Маленьких кадетов набирали едва ли не из детского сада, и обучались они долгих пятнадцать лет.

Большинство выпускников этих элитных учебных заведений направлялись в передовые штурмовые подразделения.

На Земле это был отряд «Корсар», на Паскале — «Иглз», а на Самаране — «Барракуда». «Корсар» действовал в знойных пустынях и непролазных джунглях, «Иглз», рожденный на усеянном скалами Паскале, воевал в горах, а «Барракуда» чувствовала себя комфортно среди сплошной воды, как на родном Самаране.

Это были подразделения, которым приходилось действовать в стесненных условиях, так как планеты, изрытые воронками и испепеленные водородными бомбами, не годились для жизни, и это определяло методы ведения локальных войн.

— Питомцы мои! Сегодня прекрасный день! Сегодня вы становитесь настоящими мужчинами, и на ваши плечи ложится вся ответственность за судьбу нации! Я надеюсь, что вы не посрамите нас — ваших наставников и учителей, передавших вам все свои знания и убеждения. Несите же с гордостью и честью звание выпускников Школы Легиона!

Начальник Школы замолчал и, пожевав губами, налил себе воды из графина. Рука его дрожала, и горлышко графина громко звякало о край стакана.

Ровные ряды питомцев заполнили все пространство зала, под сводами которого гулко отдавалось каждое слово. Приглушенный свет ламп падал только на трибуну и президиум, а высокие своды терялись во мраке и казались далекими, как ночное небо.

Этот вечер был посвящением в «настоящие мужчины». Впредь вчерашним мальчишкам будет не до шалостей. Учеба закончилась, и впереди ждала настоящая боевая работа. Работа, о которой так долго мечтали, столько говорили, ради которой до седьмого пота заучивали движения, до тошноты вертелись на тренажерах. Вот почему в этот день курсанты чувствовали себя совсем взрослыми.

На торжественном вечере присутствовали ветераны, потерявшие в боях за интересы Сообщества кто руку, кто ногу, а кто и рассудок. Казалось, их и задерживало-то на этом свете лишь беспокойство за молодых, которые принимали трудную эстафету. И теперь, подготовив себе достойную смену, ветераны могли уйти на покой, посвятив остаток жизни написанию мемуаров или разведению кактусов.

Поначалу крепившиеся (благодаря микстурам и алкоголю), они в конце концов зашмыгали носами, стариковские глаза их заслезились. Достав огромные платки, ветераны начали громко сморкаться. Наступила неловкая пауза, но в рядах вчерашних курсантов не было заметно ни малейшего движения. И нельзя было не залюбоваться ими: в парадной форме Легиона, прекрасно сложенные, с глазами, излучающими преданность и отвагу, они походили на героев древних легенд, на первооткрывателей новых земель.

Пятнадцать лет в стенах Школы они изучали науки, необходимые для будущей нелегкой работы. Метали амузгинские ножи, индейские топоры, стреляли из лука и управлялись с огнестрельным оружием. Курсанты совершенствовали тело с помощью боевых искусств и укрепляли дух глубокой медитацией.

Легионер должен уметь защитить интересы нации и свою жизнь, уметь напасть и уничтожить в любой ситуации, любыми средствами. Это его долг. Пусть не всегда разнообразен его стол, постелью может быть голая земля, он месяцами может не видеть женщин, однако там, где возникают проблемы, появляются корабли Легиона. После них смело идут на посадку транспорты и, как грибы после дождя, возникают и быстро растут поселения. Там, где прошел Легион, некого и нечего бояться. Жизнь налажена, а легионеров уже зовет сигнал новой тревоги…

Начальник Школы, сделав два судорожных глотка, поставил стакан и, махнув рукой, как саблей, перешел на дребезжащий фальцет:

— Пока жив Легион — жива нация! Это понятно даже идиоту! Но существуют эти тупицы в Ассамблее, которые никак не могут понять, что и они зависят от нас и еще не подохли с голоду лишь потому, что парни из Легиона не знают страха и жалости! Что мы здесь, на Земле, не толкаемся задницами лишь благодаря Легиону, который там, в далеких колониях, выполняет за нас всю грязную работу.