Михась Южик - Ледник

Наш современник, летя на авиалайнере в 2235 году над северной Африкой и Европой, был бы озадачен и удивлен. Поскольку ландшафт этих мест изменился всецело. На месте Сахары, этой раковой опухоли Земли, оккупировавшей на столетия огромные территории, теперь тянулись возделанные поля и сады — тысячи километров сельскохозяйственных угодий, перемежающихся лесами и перелесками. Огромные пространства, исполосованные полноводными реками, украшенные озерами, облагороженные системой каналов…

Ближе к экватору, начиная с тропической зоны, ландшафт бы не удивил жителя двадцать первого столетия — ибо почти не изменился этот ландшафт. Всё те же непролазные джунгли до самого экватора и дальше, на юг. Здесь невозможно усмотреть линий железных и автомобильных дорог, сколько-нибудь заметных селений. Дичь и глушь, даже большая, чем два-три столетия назад, царит в этих местах. Здесь по-прежнему бродят дикие племена, совсем уж низведенные белым человеком до первобытного состояния.

Белые люди, эти вечные захватчики и завоеватели, теперь сдвинули свою мощнейшую цивилизацию в Северную Африку, по обыкновению истребив, поработив или изгнав с намеченной ими территории исконные народы. Так было всегда. Так произошло и в начале прошлого, двадцать второго, столетия, когда в силу не совсем предвиденных причин ледник стал наступать на Европу. Стремительно наступать. И не только на Европу, а на Америку, Азию и Австралию. До Австралии, впрочем, он к 2235 году еще не добрался с юга, но изрядно перекроил общественный строй, подсократил население Новой Зеландии, Австралии и в меньшей степени — Новой Гвинеи.

Да, господа. Так произошло на Земле всего за каких-то двести лет. А вы думали, наш земной шар всегда имел столь благопристойный вид, как сегодня? Нет. Еще в двадцатом столетии ученые пришли к выводу, что за последние два миллиона лет Земля пережила несколько ледниковых периодов. И что ледниковье — это не исключительное, а самое что ни на есть привычное состояние земного шара. А именно: на ледниковье приходится девять десятых времени. То есть за последние два миллиона лет Европа оголялась ото льда всего на двести тысяч лет, тогда как под ледниковым панцирем она прозябала все остальное время.

Бивших в набат ученых в двадцатом и до середины двадцать первого века слушали мало. Человечество было озабочено заканчивающимися нефтяными и газовыми ресурсами, все силы направлялись на отыскание новых источников энергии. Наконец нашли способ добывания водорода из недр земли. И весьма кстати. Поскольку как раз с этого времени на острове Суматра взорвался огромный вулкан. Жизней было унесено сотни тысяч. Впрочем, белое человечество никогда не считало жизни отсталых народов. Всех этих малайцев, тайцев, цейлонцев, индийцев, которых и так природа плодила чрезмерно.

Но на этот раз досталось и белой цивилизации. Волна сорокаметрового цунами опоясала весь земной шар. Были затоплены и сокрушены тысячи портов Европы, Америки, Африки, Азии и Австралии. А потом на земле потемнело — это пепел колоссального малазийского вулкана распространился по всему небу.

Три неурожайных года пережило человечество. Вернее, то, что от него осталось. Цивилизованные страны, естественно, лучше справились с испытанием. В Северной же Азии и в Южной Америке голод царил такой, что люди ели людей. Вымершие города, пустынные холодные прерии и предгорья, по которым бродили голодные хищники и не менее хищные кучки людей.

Потом потеплело, но температура в средних широтах никогда уж не поднималась до отметок рубежа второго и третьего тысячелетий, когда на Земле было необычайно тепло, и много в то время поговаривали даже о глобальном потеплении. Теперь же впору было спасать себя и планету от космического холода.

Огромные ресурсы человечества были направлены на метеорологические расчеты. Мощнейшие компьютеры считали и делали прогнозы на протяжении нескольких месяцев. Результаты с разных компьютеров сопоставлялись. И вот был сделан неутешительный вывод: решительно все указывало на то, что планета свалилась в период ледниковья и что лет через пятьдесят-сто на месте спокойной и процветающей Европы, этой колыбели культуры и тихих бюргеров, будет лежать ледник. И ледник уже наступал с севера. Не намного лучшей предполагалась картина в южном полушарии, за тем лишь исключением, что цивилизации там, на юге, непомерно меньше, и она значительно дальше от полюсов.