Сьюзен Коллинз - Рождение огня

Но тут они в чём-то запутываются, и я растягиваюсь на земле. Чувствую, как что-то обвивает моё тело, какие-то тенёта туго стягиваются вокруг меня. Сеть! Наверняка, одна из тех искусно сплетённых сетей, на которые Дельф такой мастер! Он расставил её здесь, чтобы поймать меня, и сейчас, конечно же, ждёт со своим трезубцем где-нибудь поблизости! Некоторое время я мечусь, добиваясь лишь того, что сеть затягивается ещё туже, но тут в лунном свете передо мной мелькает то, что я приняла за сеть. Озадаченная, я поднимаю руку и вижу, что она опутана поблёскивающей золотистой проволокой. Никакая это не сеть, и Дельф тут вообще ни при чём. Это проволока Бити. Я осторожно поднимаюсь на ноги и обнаруживаю, что попалась в беспорядочное сплетение витков провода, прикреплённого к стволу «нашего» дерева — когда его перерезали, он тоже отскочил и весь перепутался. Медленно высвобождаюсь из его объятий, отступаю в сторону, чтобы снова не попасться, и продолжаю бег вверх по склону.

С одной стороны, я на верной дороге, значит, удар по голове не лишил меня чувства направления, не дезориентировал. Это хорошо. С другой стороны, провод напомнил мне, что скоро начнётся свистопляска молний. Всё ешё слышу милых жучков, но не стало ли их кровожадное щёлканье стихать?

Провод сейчас слева, я держусь примерно в метре от него. Он — моя путеводная нить, но на бегу я тщательно слежу за тем, чтобы не прикасаться к нему. Если насекомые и вправду утихают, а первая молния вот-вот ударит в «наше» дерево, то вся её энергия пройдёт по этому проводу и все, кто будет в контакте с ним, умрут на месте.

Наконец, в поле моего зрения оказывается дерево с украшенным золотом стволом. Я замедляю бег, стараясь двигаться украдкой, невидимо и неслышно, да куда там! Счастье ещё, что я вообще могу держаться на ногах. А где же все? Никого. И ни единого признака, что здесь кто-то есть. «Питер?» — негромко зову я. — «Питер?»

Мне отвечает такой же тихий и жалобный стон. Мечусь во все стороны и нахожу кого-то, валяющегося на земле чуть выше по склону. «Бити!» — вскрикиваю я. Торопливо подлетаю и опускаюсь на землю рядом с ним. Стон не был ответом на мой зов, он, должно быть, сорвался с его уст сам собой — Бити без сознания. Но что странно — на нём нет ран, если не считать пореза на локте. Хватаю клок мха и кое-как обматываю им локоть Бити, затем пытаюсь привести его в себя.

— Бити! Бити, что происходит? Кто тебя порезал? Бити!

Трясу его, как куклу, — так нельзя трясти раненого, но я трясу, потому что потеряла голову и не знаю, что делать. Он снова издаёт жалобный стон и поднимает руку, как будто прося пощады.

И тут я замечаю — у него в руке нож, думаю, один из тех, что раньше носил Пит. На нож не слишком туго намотан провод.

Заинтригованная, я встаю и приподнимаю провод, убеждаясь, что другой его конец прикреплён к дереву. Это наводит меня на мысль, что это тот самый короткий отрезок проволоки, который Бити обмотал вокруг палки и оставил лежать в стороне ещё до того, как принялся украшать золотой проволокой ствол дерева. Я думала, что этот отрезок нужен для чего-то жутко электрического, почём мне знать, чего. Что его специально оставили в запасе на случай какой-нибудь нужды. Но этого не произошло, отрезок остался нетронутым — в нём, должно быть, добрых двадцать-двадцать пять метров.

Я бросаю пристальный взгляд в сторону вершины холма и обнаруживаю, что мы всего в нескольких шагах от силового поля. Вон там предательское «окошко» — высоко вверху справа, точно там же, где оно было сегодня утром. Что Бити такое натворил? Он что — пытался воткнуть нож в силовое поле, таким же образом, как это сделал Пит, правда, ненамеренно? А причём здесь тогда провод? У Бити явно был запасной план. Наверно, это он и есть. Если бы зарядить воду электричеством не вышло, что б он собирался делать? Неужели хотел направить всю гигантскую энергию молнии в силовое поле? И что бы из этого получилось? Ничего? Или куча всякого интересного? Например, трибуты-гриль. Силовое поле, как я понимаю, это тоже энергия почти в чистом виде. То поле, что находилось в Тренировочном центре, было невидимым, прозрачным. Здешнее же каким-то образом даёт зеркальное отражение джунглей. Но я видела, что поле подалось, когда в него ударил нож Пита и когда воткнулась моя стрела. Реальный мир находится непосредственно по ту сторону поля.

В моих ушах больше не звенит. Значит, треск всё же издавали насекомые. Я теперь в этом твёрдо уверена, потому что они быстро замирают, и больше я уже ничего не слышу, кроме обычных звуков джунглей. От Бити никакого толку. Я даже привести его в чувство не могу. Не могу и спасти его жизнь. Не знаю, что он собирался делать с ножом и проводом, а он не в состоянии просветить меня. Мох на моей руке насквозь пропитался кровью. Больше незачем себя обманывать: голова у меня так кружится, что не пройдёт и минуты, как я тоже потеряю сознание. Мне необходимо убраться от этого дерева, а потом...