Анатолий Ткачук - Лекарство от Апокалипсиса

В ответ в наушниках раздался лишь жуткий и невыносимый треск помех, от которого хотелось сорвать шлем с головы.

– Командир, связи с землей нет. Мы в зоне действия сильных помех, – проговорил радист.

– Огненный шар растет! – докладывал охрипшим голосом наблюдатель, размещенный на месте заднего стрелка, наблюдавшего, как гигантский пучок плазмы, отраженной от земли, ударной волной подбросило над островом. – Он огромен. Он же уничтожает все на своем пути!

– Отставить панику, – отчеканил командир и вновь попытался связаться с землей: – Земля! Земля! Я триста второй, иду домой.

Ответа вновь не было. Едва ли можно было представить, что происходило в эти мгновения в головах членов экипажа, находящихся в воздухе и осознающих, что творится в эти мгновения на земле. Полет для смертников – еще на земле каждый из них знал, что шанс вернуться минимален, что он не превышает и одного процента. Но каждый из них в эти мгновения наверняка думал не о себе, а о том, что происходит сейчас внизу. Им, кажется, удалось вырваться из огненного капкана, и теперь они парят совершенно одни в этом пораженном радиацией пространстве. Похоже, не произошло самого страшного из того, что было предсказано учеными – ядерный взрыв не вызвал неуправляемой цепной реакции в атмосфере, способной уничтожить всю планету, и это уже можно было считать удачей. Но то, что происходило сейчас на поверхности – было ведомо лишь одному Богу, а может быть, дьяволу, давшему в руки людей колоссальную мощь термоядерной реакции, только не научив, как правильно поступить со своим знанием. Наверняка каждый член экипажа сейчас в своих мыслях был далеко от места полета, лишь по инерции продолжая выполнять свои обязанности. Скорее всего, сейчас они думали о своих родных, до которых с огромной долей вероятности докатилась сейсмическая волна, прокатившаяся по планете. Макс был уверен же точно, что она обогнула Землю трижды.

Правда, больше поражало сейчас другое – они все знали, к чему могло привести испытание подобного оружия, но никто… никто даже не попытался остановить это безумие. А тех, кто осмелился попытаться, гигантская военная машина перемолола бы, расчищая путь тем, кто готов создать и испытать оружие Апокалипсиса. И каждый был винтиком, обеспечивающим безостановочное функционирование системы, ими были разработчики бомбы, получившей название «Кузькина мать», ими был и этот экипаж, и все, кто ждал его на земле. Похожи на них были и те, кто в настоящем для Макса времени отдал команду на боевое применение ядерного оружия, и те, кто исполнил эту команду…

Но даже теперь, когда Макс смотрел на эти события 1961 года уже сквозь зигзаги времени и истории, он не мог осуждать этих людей. Даже, не потому что у них не было выбора, нет. Да и не имел он права делать этого. Каждый член экипажа до последнего был уверен только в одном – он защищает свою Родину. Возможно, тем же самым чувством руководствовались и за океаном в целом ряде других стран. Это походило на замкнутый круг, из которого просто не было выхода. Точнее выход был, но для этого требовалась воля глав крупнейших стран и их понимание того, что с подобными ядерными зарядами в случае начала войны мир протянет не больше получаса, после чего он будет обращен в пепел. Только твердое решение ограничить ядерные испытания, продемонстрировавшие все угрозы от применения подобного оружия, могло хоть немного приостановить запущенный в середине XX века страшный процесс, ведущий к началу ядерной войны. Но Макс точно знал, что едва ли эта мера была действенной. Может быть, она лишь отсрочила ядерный крах этого мира. Но не смогла его остановить.

Но он… он же знает, что будет дальше… но не может сказать этим людям: «Остановитесь! Остановитесь! Что вы делаете?». Если бы он мог в последний момент переубедить этих людей и не дать сбросить бомбу. Он загубил бы судьбы всех членов экипажа, но, возможно, спас бы миллионы людей в будущем. Но еще более важным казалось то, что Макс знал, к чему вскоре приведут все подобные испытания. А для людей, живущих в своем времени – это был только шаг, направленный на самое главное в жизни каждого ее жителя – на защиту своей страны.

Тут же на смену этой мысли пришла и другая… Даже если он прекратит это безумие сейчас, то придет другой экипаж, который выполнит задачу. Макс не сможет заглянуть в голову каждому, он не сможет противостоять этой неуправляемой системе разрушения, она сильнее, чем каждый человек по отдельности… Но если бы он мог отменить приказ на сброс бомбы, история могла бы принять совершенно иной поворот. Бессилие… только бессилие… Для чего же эти путешествия? Для чего?