Майк Резник: Вдоводел исцеленный

— Неплохо, — прокомментировал Киношита. — Пусть старше, пусть с новыми морщинами, но, безусловно, Джефферсон Найтхаук.

— В основном синтезированный Найтхаук. Они взяли соскобы моей кожи, поместили в питательный раствор, что-то с ними сделали, и я получил новые веки и нос. Левое ухо тоже искусственное.

— Едва ли его можно назвать искусственным. ДНК-то ваша.

— Они не те, с которыми я родился, — ответил Найтхаук. — Как мне их называть?

— Модернизированными, — без запинки ответил Киношита.

— Отнюдь, — покачал головой Найтхаук. — В свое время Внутреннее Пограничье терроризировал убийца, которого звали Однорукий Бандит. Так вот, в его ручной протез встроили лазерное ружье. Вот это называлось модернизацией. А мне заново синтезировали лицо. Мои глаза не видят в инфракрасном диапазоне, уши не слышат ультразвуковые волны, нос не может уловить аромат духов медсестер. Разница только в том, что на этой неделе персонал больницы уже не морщится, когда я попадаюсь кому-то из них на глаза.

— Не скромничайте. Это уже большое дело.

— Пожалуй.

— И потом, если вы захотите что-нибудь «модернизировать», трудностей не возникнет. Вы же богаты.

Найтхаук вздохнул.

— Едва ли мое тело выдержит новые операции. Мне не двадцать пять и даже не пятьдесят.

— Действительно, редко кому из садовников может потребоваться лазерное ружье. Скорее им нужна легкая рука, от прикосновения которой все растет вдвое быстрее.

— Согласен с тобой.

— Так где мы собираемся осесть и выращивать цветы?

— Мы?

Киношита кивнул.

— Я думал, что в своем деле я — дока. До того самого момента, как меня наняли, чтобы тренировать вас. Вернее, ваших клонов. Мне хватило минуты, чтобы понять, с кем столкнула меня жизнь. Я осознал, раз и навсегда, что рядом с вами мне делать нечего. Какое-то время я сильно переживал, все-таки такой удар по самомнению, но потом увидел, сколько усилий надо положить, чтобы выйти в нашем деле на уровень компетентности. — Он помолчал, тяжело вздохнул. — Мне это не по плечу. Я могу восхищаться тем, что вы делаете, не стремясь повторить ваши достижения… и не желаю приносить жертвы, на которые ради этого идете вы. Так что я готов таскать ваши чемоданы, вскапывать ваш садик, открывать дверь вашего дома, готов делать что угодно, лишь бы оставаться рядом с вами и тем самым постоянно напоминать себе, что я больше не слуга закона и не охотник за головами. Полагаю, в таком статусе мне удастся прожить дольше.

— Вроде бы я не говорил, что мне нужна компания.

— Вы этого не знаете, но вы у меня в долгу. Я многим пожертвовал ради вас… своей карьерой.

— Я думал, вы хотите дожить до глубокой старости. Большинству охотников за головами это не удается.

— Я мог бы неплохо зарабатывать на жизнь, тренируя молодежь, но ваши чертовы адвокаты внесли меня в черный список, после того как я отказался отдать им ваши деньги… Возможно, только благодаря этому вы сейчас и живы.

Найтхаук долго смотрел на него.

— Хорошо, — наконец молвил он. — Ты нанят.

— В качестве кого?

— Телохранителя, дворецкого, повара. Кто мне потребуется, тем и будешь.

Киношите стало как-то не по себе.

— Так с чего мне начинать? — спросил он. Найтхаук на мгновение задумался.

— Сейчас мне нужен цирюльник. Побрей меня.

— Побрить? — в изумлении переспросил Киношита.

— Именно так. Если мое лицо слезает вместе со щетиной, я хочу узнать об этом до того, как улечу в Пограничье.

— Вы собрали вещи? — спросил Киношита, в последний раз входя в палату Найтхаука.

— Нет у меня никаких вещей, — ответил тот. — Они остались в прошлом столетии.

Киношита положил на кровать светло-синий костюм:

— Я купил его для вас.

Найтхаук поморщился:

— Отвратительно.

— Такая уж нынче мода. И потом, вы будете смотреться довольно глупо, если выйдете на улицу в больничном халате.

Найтхаук сбросил халат, начал одеваться.

— Впечатляет. — Киношита оглядел сухое, поджарое тело. — Вы похожи на боксера-тяжеловеса, который долго морил себя голодом, чтобы перейти в средний вес. Мышцы есть, а все остальное — увы.

— Вес я наберу, — заверил его Найтхаук. — В больнице я не получал достаточно калорий, чтобы компенсировать энергию, затраченную на физические упражнения.

— Почему вы не попросили увеличить ваш рацион?

— Я попросил. Однажды.

— И что?

— Не увеличили.

— Почему вы не пожаловались?

— Нет у меня привычки что-то выпрашивать. — Найтхаук застегнул тунику. — Как я выгляжу?