Эльдар Салаватов - Кровь. Закат

На экране рука, которую все живущие в телевизоре называли Вещь, убежала куда-то, перемещаясь на пальцах как многоножка.

Девочка посмотрела на чемоданчик, стоящий у ее стула.

– Пэреключи, а?..

Бармен подошел к телевизору и переключил на другой канал.

– Нормально? – спросил он.

В экране уставшая измордованная женщина сидела и смотрела прямо в камеру,

– А если б не было в нашей жизни горя, то лучше б не было… – сказала она, едва сдерживая слезы. – Хуже было бы.

– Пусть, – Васген кивнул и потыкал сигаретой в сторону экрана. – Это хороший актриса… я его знаю.

– Это Тарковский, режиссер… – предупреждающе сказал бармен. – Ты уверен?

– Громче сделай, да!

Бармен пожал плечами, прибавив громкости, отошел от телевизора к стойке и продолжил чтение этикетки на бутылке ликера.

– Потому что и счастья тоже не было бы, и не было бы надежды, – сказала женщина в экране и, вымученно улыбнувшись, добавила:

– Вот…

И тут же ее сменила девочка. Девочка, с головой замотанная в рыжую шаль. Девочка, сидящая с книжкой у стола в пыльном пространстве большой комнаты. Девочка откладывает свою книжку и, смотрит на стакан с недопитым чаем, стоящий перед ней. Перед ней несколько предметов, но она смотрит только на этот самый стакан – и вдруг стакан начинает двигаться. Сдвигается с места, словно кто-то невидимый возит донцем этого стакана по столешнице. Стакан останавливается на краю стола.

– Эээ!.. – сказал Васген, – Я вспомнил! не надо это кино. Сейчас она исчо другой стакан двигать будет… давай лючшэ обратно, там новости щаз начнутся.

– Слюшай! – передразнил его бармен. – Я тебе тут мальчик, да? У меня телевизор старый, пульта нету… я что, тебе бегать буду, переключать по твоему велению туда-сюда, да?!

Безмолвная посетительница кафе смотрела на девочку в телевизоре, которая сидела и смотрела на высокий фужер. Телевизионный фужер скользил по телевизионной столешнице к краю.

– Слющай! – воскликнул Васген. – Я тебя что, сто раз просил переключить, да? Один раз еще переключи обратно, что проблэму делаещь из я не знаю?!

– Не буду! – сказал бармен и упрямо уставился на этикетку.

Стакан в экране свалился за край стола и упал на телевизионный пол.

Васген подошел к стойке, перекрыв своей широкой спиной большую часть телевизора:

– Давай сам перэключу васса!.. Пусти! – он попытался нащупать щеколду маленькой калитки, позволяющей попасть из зала на рабочее место бармена. Сеня шлепнул его по рукам:

– Не трогай!

Девочка какое-то время рассматривала мощный затылок Васгена. Потом перевела взгляд на стакан, стоящий перед ней.

Свет электрических ламп преломлялся в его граненом теле.

Она наклонилась, рассматривая мелкие пузырьки, поднимающиеся тонкой струйкой со дна. Пузырьки шепотом лопались на поверхности.

Васген неожиданно перемахнул через стойку и подошел к телевизору.

– Будешь мне мозги дэлать! – сказал он и переключил на другой канал.

Бармен сделал движение в его сторону:

– Сказал, не трогай!

Они начали бороться, отгоняя друг друга от телевизора.

Девочка смотрела на свой стакан расширившимися зрачками.

Она смотрела на него.

На его отбитый краешек.

На его геометрию и топографию.

Она увидела, как качнулась вода внутри него и медленно склонила голову к левому плечу:

стакан сдвинулся на крохотное деление, открывая часть синего чернильного сердца.

И еще на миллиметр.

Заскользил по исцарапанной поверхности, увлекая за собой дрожащие брызги преломляющегося электрического света.

За стойкой охнули: Вазген заломил руку бармену за спину.

– А?! – победоносно воскликнул Васген. – Сдаешься?

– Сдаюсь-сдаюсь… – прокряхтел Сеня. – Блин, все… ну все…

Они оба обернулись на звук битого стекла. Бармен, наконец, вырвал свою руку из борцовского захвата и, скривившись, шевельнул плечом.

Он, перегнулся через стойку и посмотрел в пустой зал.

– Фу! – сказал бармен. – Фу, Маркиза!

Вазген подошел ближе и выглянул из-за его плеча:

Рыжая собака, обнюхивающая неровные граненые осколки на влажном кафеле, отпрянула с виноватым видом.

– Вот коза малолетка! – сказал Вазген. – Стакан разбил и убежал!

Он, наконец найдя потайную щеколду, распахнул неприметную дверцу в стойке и оказался в зале. Подошел к окну и прижался к стеклу лбом.

– Нэт… – сказал он, – убежал уже.

– «Новости» твои начинаются, – пробурчал бармен, вышедший из-за стойки с веником в руке. – Иди, смотри…