Елена Ситник - Уроборос плачет

– Если так, то помоги мне уйти.

Он пристально посмотрел на нее и покачал головой.

– Почему?

– Бессмертие это не разменная монета. Ты должна пройти свой путь. И это не восемь тел! Это сотни, возможно тысячи. Мы не можем, так просто уйти из этого мира. Обретая возможность, переходить сознанию из тела в тело, мы теряем связь с высшими мирами. Чтобы ее наладить, нужны колоссальные усилия. Буду откровенен, пока ты не заслужила, чтобы совет бессмертных тратил свои силы, для твоего ухода.

– Все понятно, – раздосадовано бурчала она.

–Бессмертные обретают огромные знания и мудрость, и за это остаются запертыми в этом мире, – он помолчал, а затем, дотронувшись до ее плеча, предложил, – если хочешь, я помогу тебе обратить человека в бессмертие…

– Ты думаешь – это поможет? Видишь, Теодору не помогло, – поставив урну перед собой, констатировала она.

– Я думаю тебе нужно попробовать. Хуже от этого не будет.

– Ты прав, по крайней мере, не придется притворяться глупышкой. Вечность дает недюжинные способности и философский взгляд на мир, который даже не с кем обсудить.

Платон рассмеялся, это, его, не на шутку развеселило, большие багровые пятна проступили на лице.

– Не знаю, как тебе, но мне с каждым годом все сложнее и сложнее. В любое время были глупые барышни, но в начале двадцать первого, они побили все рекорды.

Девушка встала и начала расхаживать перед своим спутником, она как будто что-то обдумывала. Мужчина ничего не говорил, а только наблюдал за ней. Остановившись, она глянула на него и словно желая продлить беседу, поинтересовалась:

– Что за тело?

В ответ он приблизился к ней.

– Хорошее?! Тебе понравилось? – важно расхаживая, интересовался Платон.

– Не дурно.

– Я нашел его в одном из притонов. Посмотри внимательно? Ты бы сказала, что это тело принадлежало алкоголику?

– Нет, оно слишком хорошо.

– Я его довел до толка. Вначале пришлось помучиться. Организм привыкло к большим, ежедневным, дозам этанола. Переборов ломку, я отмыл его, накачал, переодел, сделал хорошую прическу. Теперь это один из моих лучших домов. Я хорошо его чувствую. Я думаю – это тело живо, только благодаря мне. Я просто уверен, что в какой-нибудь пьяной драке, его бы убили. И такой прекрасный дом, досрочно сгнил в земле… А твое что? – интересовался он.

– Подружилась с девочкой, совсем юной… Отобрала тело.

– Ах ты коварная! – иронично заметил он.

– Просто она очень напомнила меня. Я не могла сдержаться и завладела.

– Ты жалеешь! Тебя мучает совесть! – констатировал Платон. – Мой тебе совет: выкинь все из головы. Ты жива и продолжай жить. Мы боремся за существование точно так же, как и они.

Она молчала, лишь только грудь взволнованно поднималась.

Он посмотрел на часы и обратился к ней:

– Мне уже пора. Поехали, подброшу тебя.

– Нет, езжай один. Я хочу побыть здесь.

– Ну, как хочешь, – вставая, пробормотал он, – Ну, так что? Воспользуешься моим советом? Найдешь себе пару?

– Думаю, да!

Он притянул ее к себе, и дружески похлопав по спине, прошептал:

– Вот, сейчас, ты поступаешь, как благоразумная дама. Когда определишься, сообщи мне, я тебе помогу все сделать. Прощай, мой друг!

Дождавшись, когда Платон уедет, она забросила урну, в приторно пахнущий куст сирени и направилась дальше гулять по пустынным улицам деревни.

Мария появилась на перроне за десять минут до отправления. Дежурный по станции, мигом подлетел к ней:

– Жива! Слава Богу!– он хлопнул руками.

– Я же говорила, что хорошо знаю места, – спокойно, констатировала девушка.

– Я нашел машину, вернулся, а никого нет. Зачем было убегать? – строго спросил дежурный.

Мария ничего не ответила, лишь засмеялась. На удивление этого оказалось достаточно.

– Сумасшедшая?! А если бы волки съели? – отходя от нее, в полголоса бурчал дежурный.

В поезде Мария, расслабилась. Дорога была длинной и не предвещала попутчиков. Открыв блокнот, записала:

«Мне было около шести, когда я впервые увидела Теодора. Помню, как сейчас: ранняя весна, я игралась на заднем дворе цирка. Погруженная в свои детские фантазии, я никого и ничего не замечала. Он подошел незаметно и склонился надо мной. Я не испугалась, а лишь разинув рот, смотрела на расшитый позолотой кафтан. Блеск ослепил меня.

Теодор был подобен ангелу. Выразительные, голубые глаза ласково смотрели на меня. Он протянул бледную и непозволительно чистую руку к моему замызганному личику. Наши взгляды пересеклись. Спокойствие всецело охватило мое детское тельце.