Небольсин Анатольевич: Русская философия. Анализ истории. Том 2. Часть 2

24. Мир понуждает человека творить жертву за то, что он имеет естественную полноту радости в противоестественных для этой радости реалиях, исходящих от влиятельной близости ада к окружающей нас природы. Когда человек умирает физически, то нормой для него будет остаться в Райских Обителях, кои должен приобретать еще при жизни во плоти, то есть ему уже нет смысла платить за эту радость, ибо он на своём месте. Он там, где родился, откуда вышел изначально, где ему естественно быть по природе. Есть и другие формы напряжения, адаптация к которым делает человека ещё более свободным в земных условиях: это выносливость, терпение, помощь ближним, способность отпускать обиды и так далее. Но это совсем не правила поведения благочестивых людей, а естественная потребность. Просто без этого можно расплескать это счастье. То есть, чтобы нести полную чашу радости, надо избегать каких-то резких движений и тем более падений. Поэтому тот, кто несёт её, тот и без заучивания правил, сам будет вырабатывать тактику и стратегию поведения. Но это уже пристанище монахов, утруждающихся в аскезе, хотя каждому из нас это нужно выстрадать, пройти эту черту в некоторой степени мученичества и обрести уже вновь радость жизни. Но любая трудность предполагает силу причастия духа к Богу и силу любви, полученную от степени полноты приобщения к Сущности Бога⁷³. Отсутствие этого предполагает иное. Надо сказать, что человек начал находить и другие инородные собственному естеству способы приобщения к чувству Рая без радости духа, без постоянной жертвы. Он получает удовольствие от воровства, алкоголя, курение, наркотиков, приобщения к сладостям жизни, от обустройства жизни путём экономических, финансовых махинаций (то есть коммерции), научно-технической революции и так далее. Но если искусственные способы – форма самоубийства, то естественный способ дарует жизнь вечную. И об этом есть смысл сказать несколько иначе.

25. В поиске ответа на вопрос о том, как разум освобождается в экстазе единения с Богом, рассмотрим физиологию человека следуя от противного. Наш организм получает импульс энергии от распада энергоносителей биологического происхождения (Бог дает нам видеть хаос и распад только для того, чтобы мы трудами в поте лица восстанавливали порядок и преображали этот созерцаемый мир – в данном случае этим порядком и преображением природы становится сам человек, его организм). Перед этим желудочный сок расщепляет белок и углеводы. Ещё перед этим пища измельчается зубами во рту. Ещё перед всем этим на кухонном столе и на плите происходит предварительная обработка продукта питания. Ещё перед этим приходится ухаживать за скотиной, добывать хлеб насущный. Еще перед этим человек мыслит о том, как всё это сделать. И так далее. Когда вы кушаете и перевариваете продукт питания, вы можете смотреть кино, петь песни, веселиться, танцевать и т.д. Вы не ведаете о происходящем в вашем организме, не замечаете работу сердца и легких, ибо всё происходит само по себе, автоматически. Сознание работает «на все сто процентов», не отвлекаясь, ибо оно свободно, как бы вышло из тела и не живет теми процессами, которые происходят внутри организма. Внутри организма идут монотонные постоянно повторяющиеся процессы. Если труд продолжительный монотонно повторяющийся и при этом не важно какой он тяжести и сложности, то он автоматически гармонично вписывается во внутренний биологический процесс тела, становится его внешним продолжением и потому вновь сознание оказывается свободным, ибо в этот общий пищеварительный процесс добавилась ещё одна операция. Таким образом, богообщение, воплотившееся в пищеварительный процесс вобрал в себя более общие рамки жизнедеятельности. В принципе этот момент и происходит, и человек привыкает ко всему при одном условии, если ум сам по себе высвобождается, и мозг поддерживается в состоянии независимости от биологических процессов жизнедеятельности в теле, когда имеет место многоразового цикла в физиологических процессах организма и во время трудов.

Итак, монотонность и однообразность физического труда позволяет высвободить в какой-то степени работу мозга 305 и в то же время стимулировать его притоком свежей обогащённой крови благодаря работе сердца без перенапряжений и особых нагрузок 74 . Таким образом, монотонный циклический труд также становится как бы частью внутренних биологических процессов, не отвлекающих ум – разум выходит из тела и становится там, где ему определено место быть самой природой. Если сказать, что выход из тела – это есть экстаз, то получается, что сам организм возник только как жизнь в экстазе. То есть экстаз – это иное имя жизни. Этот момент выразился на самой физиологии организма, ибо голова, как бы пребывает вне тела, некоторым образом отстоит от него на расстоянии шейного позвонка. Да и сама смерть человека – это исход души из тела – тот же самый образ экстаза, тот же самый образ бытия живого, когда голова, хотя и несколько отделена от тела, но в то же время поддерживает связь. Именно так, по тому же принципу и ради тех же целей возникли государственные образования с их культом во главе всего, выродившемся потом в денежные обороты банковской системы.