Елена Арсеньева - Приключения Клеопатры

Он потянул из-за спины колчан с молниеносными стрелами. Руки Аниты напряглись, передавая ощущение особой осторожности, с которой он брался за смертоносное оружие, и Стрелец мельком подумал: какая нелепость, что дублер-ретранслятор для него, мужчины, атлета, – тоненькая, бледная женщина! Конечно, такие случаи не редкость, ведь женщины куда восприимчивее, эмоциональнее, чем мужчины. Очень часто творческое содружество суперактера или актрисы и их дублеров заканчивалось супружеством, тандем не распадался и в реальной жизни, но Стрелец, хоть убей, не воспринимал Аниту как предмет пылкости. Анита это, похоже, знала и скрытно горевала, что для Стрельца она лишь двойник, второе «я», но не мужского, не женского, а словно бы среднего рода! Недаром же Стрелец категорически отказался, когда именно Аниту предложили ему для прообраза героини сегодняшней серии – Светлой Девы. По сценарию она владычица одного из солнц, да и все они в конце концов окажутся разумными существами, и Стрельцу придется девять из них лишить жизни, в том числе и Светлую Деву, чтобы вернуть жизнь планете… Актрису на роль Светлой Девы так и не нашли, привередливому Стрельцу теперь придется создавать во Вселенной выдуманный, призрачный образ. Он был уверен, что это не составит особого труда: всю ночь персональный сновидец навевал видения боттичеллиевых Граций, Венеры, Весны, даже Марии – с их устремленными в непостижимое лазурными взорами и златыми вихрями кос. Лик Светлой Девы будет, наверное, напоминать эти лица…

Шлем-страшила кольнул в затылок: не отвлекайся! И вовремя. Одно из солнц внезапно прокатилось по небу, подобно пылающему яйцу, а когда оно раскололось, огонь принял очертания Пламенеющего Кентавра. Высекая горячими копытами искры, тот поскакал на Стрельца – Так и не успев выстрелить, он выронил драгоценную стрелку и схватился за горло, пытаясь разомкнуть огненную петлю: Пламенный Кентавр захлестнул его жгучим арканом!

Лицо Аниты в студии исказилось, она поднесла руки к горлу: на экранах крупным планом бился-задыхался Стрелец, звенела тугая золотая нить аркана. Смертоносный, испепеляющий Кентавр все ближе подтягивал героя к себе…

– Терпеть! Еще терпеть! – кровожадно бормотал шлем-страшила голосом режиссера. Все плыло в глазах Стрельца, все плыло на экранах. – Сейчас, сейчас появится Небесная Колесница. Вот она!.. Эй, эй, Стрелец, брось свои штучки!

Понятное дело, режиссер не выносил, когда суперактеры начинали нести отсебятину. Конечно, вдохновение, порыв, на то она и Сфера, но не до такой же степени!

Стрелец едва не захлебнулся вдохом, так внезапно лопнул туго натянутый солнечный аркан. Анита от изумления вжалась в спинку кресла-ретранслятора, а на экранах Земли золотую нить аркана перервала тень корабля – и заслонило солнце-Кентавра. Ну, это-то все было нормально, все по сценарию, только вот сам корабль…

Он пел!

Собственно, сначала это вообще был только звук, который постепенно становился видимым. Словно бы некий Голос плыл по небу, как по древнему, древнему морю, воспевая себя – и с каждым словом обретая зримые черты. Стрелец готов был поклясться, что уже слышал эти слова – давно, может быть, даже в детстве. Уж конечно не из сценария знал он их: в сценарии Небесная Колесница Оруженосца имела совсем другой облик. Он же видел – как будто узнавал забытое! – вот что:

– Ну откуда здесь выходить Оруженосцу?! – прорвался вдруг сквозь дивный Голос негодующий вопрос режиссера. – Только посмотри, только посмотри, что ты натворил, Стрелец! А сценарий, а все планы, значит, побоку?!

О нет… это натворил не Стрелец, не его своевольное воображение в контакте со Сферой! Тень Корабля-Сокола опутывала одно злобное солнце за другим, оставляя за кормой темное, благодатное, звездистое небо, овевая свежестью планету-пустыню.

Что, смятенно думал Стрелец, что это может быть? Стыковка параллельных трансляций исключена: телефирма, нарушившая основное условие пользования Сферой – строжайшее соблюдение эфирного времени, – автоматически исключалась из числа совладельцев. Желающих рискнуть не находилось: выход из корпорации владения Сферой равносилен краху телефирмы. Ведь с открытием Сфры обрушились в прошлое кино и обычное телевидение. Разве что театр – балет, опера – мог еще с ней конкурировать. Живость, острота впечатлений и ощущений – вот чем брала Сфера. Однако свободные художники, одиночки, не участвуя в международной корпорации, проникнуть туда тоже не могли. Сферу охраняли строже, чем государственные банки. Слишком уж велика становилась в ней власть подсознания, парализующую силу обретала фантазия, вырвавшаяся на вольную волю и мгновенно создающая такие живые, такие реальные образы…