Виктор Каменев - Кроманьонец (СИ)

— Да никуда мы не уйдём, — перебил меня оппонент. — И не подумаем даже. Нам и здесь хорошо.

— Станет плохо, — предупредил я. — Тебе — так уж точно.

Вражий вождь посмотрел на меня с улыбкой и заявил:

— Что ж, пусть смерть. Но ты же не допустишь, чтобы меня, вождя, убил простой воин?

И после этих слов наш Старейшина оскалился во весь рот.

— Великий вождь, не стоит с ним драться, — зашептал Старший Воин. — Он один на медведя ходит. И на кабана.

— А на мамонта?

— Великий вождь, это уже не смешно.

— Но не может же его убить простой воин? Есть такой закон?

— Да, — признал Старший Воин. — Это правда.

Интересно, кто придумал такую глупость? Надо будет как следует переработать местную Конституцию. Однако, в последнее время я слишком часто угнетаю племя и настаиваю на своём. Недовольных всё больше… Короче говоря, надо укреплять авторитет.

— Выходи, — сказал я вражьему вождю.

Тот схватил из кучи брошенного неприятелями оружия дубину и помчался на меня. Я встал с пенька, легко уклонился от удара и сам съездил своего бывшего вассала ногой под рёбра. Вышло так славно, что рухнули мы оба.

Соперник вскочил первым. Не вставая, я ударил его ногой по голени. За такое любой нормальный футбольный судья должен был без разговоров ставить пенальти и гнать меня с поля. Враг, впрочем, всего лишь припал на колено. Я вскочил, выбил у него дубину и встал в стойку.

Дальнейшее протекало однообразно. Я уходил от его захватов и бил без жалости, добавляя новые шрамы к уже имеющимся. Определённо, я сломал ему челюсть, раздробил носовые хрящи, рассёк обе брови, да и внутри наверняка что-то отшиб. Но он каждый раз снова вставал, пусть и не столь резво, как в начале, и рвался в бой.

В какой-то момент меня даже посетила растерянность, но я взял себя в руки и решил прекращать забаву. Следующий мой удар в живот поверг соперника на колени. Я заскочил сзади и заехал ему кулаком по макушке. Вождь тяжело рухнул на землю лицом вниз. Я наступил ему на пятку и спросил:

— Будем продолжать?

— Да! — прохрипел поверженный противник, силясь подняться.

— Как хочешь. Копьё!

Старший Воин бросил мне требуемое оружие, и я приставил каменный наконечник к спине неприятеля.

— Не надо! — прогудел тот.

— Ага, теперь ты запел другую песню? Смотри у меня!

Я позволил ему сесть, отошёл чуть в сторону и продолжил заседание:

— С меня хватит. Я отстраняю тебя от выполнения обязанностей вождя и назначаю на должность простого воина. Возражения есть?

— Нету, — ответил разжалованный безжизненным голосом.

— Вождём будешь… вот ты. Иди сюда.

Выбранный мной воин робко шагнул ко мне.

— Твоё племя должно уйти к завтрашнему вечеру.

— Я понял тебя, великий вождь.

— Мы жестоко накажем вас, если вы останетесь.

— Этого не случится.

— Вы не достойны того, чтобы от вас произошли древние укры и трипольцы.

На это новоиспечённый вождь лишь виновато пожал плечами.

— Вот этого типа, — я показал пальцем на Старейшину, — забирайте с собой.

— Идём, — распорядился воин, сделавший столь головокружительную карьеру.

— Оружие оставьте, — добавил я. — Ни к чему вам лишние тяжести таскать. И ещё. Дуб, отрежь волосы всем, кроме вождя. Слышишь? Отрежь, а не вырви. И головы оставь на месте.

Пройдя через неприятную и унизительную процедуру стрижки кремниевым ножом, воины и бывший наш Старейшина, понуро потупившись, отправились прочь. Наши кричали им вслед ругательства с угрозами, отбросами бросались. Я же присел у костра и уставился на звёзды.

Волчонок спас меня. Он весь день крутился вокруг Старейшины. После обеда оба пропали, а через пару часов запыхавшийся малец отвёл меня в сторону и рассказал о готовящемся заговоре.

Мне осталось лишь устроить засаду и застать диверсантов врасплох.

— Великий вождь! — восторженно завопил Волчонок. — Ты здорово дрался! Никакой Дуб так не сможет!

— Да ладно тебе. А то ещё зазнаюсь.

Народ потихоньку расползался спать.

— Может, усилим посты? — предложил Старший Воин.

— Не надо, — ответил я. — Посижу у костра сам. У меня, знаешь ли, вся сонливость пропала.

Старший Воин кивнул, сгрёб в охапку упирающегося Волчонка и отправился досыпать.

— Студент, ты не вовремя, — сказал я утром.

— Здравствуйте.

— Ладно, убедил, ты — человек интеллигентный, а я — дикий, окроманьонившийся деспот. Но у меня и в самом деле сейчас совершенно нет времени с тобой разговаривать.