Алан Ноус - Stella Splendens

Может Алоиса подвело зрение? Может он разочаруется в ней, как только увидит ее ближе? Ребекка Крист с пышными Schnurrhaare!!! В сердце закололо, слезы вновь подступили к ее голубым глазам. Времени было в обрез, скоро ей нужно бежать по приходским делам.

Посетить стариков на соседней улице, отнести несколько посылок знакомым, которые сказались больными и многое, многое другое требовало ее внимания. Времени совсем не было, а из косметических приемов юной девушке были знакомы нижеследующие:

– расчесывание (утреннее)

– расчесывание (вечернее)

– умывание холодной водой (утром и вечером)

– собирание волос на манер конского хвоста.

Ребекка начала терять всякий энтузиазм и настрой, смутные образы неудачи, что ждет ее при встрече с Алоисом бередили душу. Как полагается любой юной барышне, сомнения захлестнули бедную Ребекку с головой. До тех пор пока в ее мыслях огнем не сверкнула блестящая идея. Огнем. Ребекка улыбнулась и побежала на кухню.

– Спасибо, спасибо, дорогая Ребекка, без тебя так сложно, знаешь ли. Ты настоящий ангел, девочка, – лепетала фрау Эстер, принимая из рук Ребекки корзину с цветами.

– Не стоит благодарностей. Доброго вечера вам, а мне пора идти. – откланялась Ребекка.

– Что и даже на чай не останешься?

– Не могу, милейшая фрау Эстер. Меня ждет отец.

– А-а-а…

– Да, всего доброго. – улыбнулась Ребекка и собралась уходить.

– Постой…

Ребекка в нетерпении скрипнула зубами и тут же поругала себя в мыслях за (гнев) спешку.

– Да, grand-mere? – она развернулась.

– А что у тебя на губах? Мне видно, что они грязные-с прищуром спросила бабушка.

– Простите…?

– Губы, что у тебя на губах, милая? Они в чем-то черном. Ты, наверное, неаккуратно покушала, прости меня за грубость…

Колокол Рыночной Церкви стал отбивать третий час после полудня.

Тум-м-м

– Ребекка? Куда ты смотришь, дорогая?

Тум-м-м

– Шоколад. Я должно быть ела шоколад. – сообразила она наконец и стерла копоть со своих губ.

Тумм-м-м.

Алоис в лучшем своем виде стоял за углом церкви с видом, ничего не обозначающим, он словно остановился и уставился в пространство, разглядывая то ли гигантские облака на горизонте, то ли птиц на заборе. Но впечатление было обманчивым, ибо каждую секунду он лихорадочно искал взглядом объект своей страсти, ведь она должна была явиться с минуты на минуту.

Ни цветов, никаких подарков он брать не стал, дабы не привлекать внимания. Ребекка не хотела гласности, очевидно. «Что же… придется повременить, полагаю» – рассуждал он.

В своем фраке он потел, ноги от волнения подкашивались. «И все-таки она согласилась.» – он улыбнулся мысли об этом.

Ребекка издалека еще увидела своего ухажера и залюбовалась. Дыхание спирало, ладони покрылись ледяным потом.

Алоис увидел ее и сердце его дрогнуло. Очаровательная блондинка с пышными, ниспадающими на плечи волосами шла к нему с кротким взглядом. Нужно было обыграть все как случайную встречу и он пошел к ней.

– Добрый веч…

– Я не могу так, милая Ребекка, я требую прогулки в Горном Саду, где на нас будет обращено внимание самое скудное, нежели здесь. Скажите лишь когда…

Ребекка раскраснелась и прервала его.

– Нельзя так сразу, господин Эргарт, вы слишком громко говорите. В Горный Сад я не могу попасть, мне путь туда заказан, ведь мой отец может узнать и…

Тут громким шепотом ее снова прервал Алоис

– Какие у вас заботы сегодняшним вечером?

– Алоис!

– Какие? Говорите же.

– Я иду через час с моим отцом в скобяную лавку, за чаем.

– Всего-то?

– Алоис!

– Я зайду за вами сегодня вечером. – сказал Алоис. Его взгляд, преисполненный решимости, пронзил Ребекку. И он ушел.

И она ушла, с выпрыгивающим из груди сердцем. Заходящее солнце заливало все ярким оранжевым светом, по небу шли пышные облака, отражаясь на земле темными силуэтами. Но люди этого не видели в силу того, что не могли воспарить как птица. Черный силуэт одного из таких облаков накрыл и Ребекку.

Но то был не обычный силуэт, неровный и бесформенный, то была тень существа из кошмаров Ребекки.

***

Возмущение, сильный страх и смущение крайней степени. Десять минут назад Ребекка с отцом вернулись домой. Пока отец раскладывал покупки на их маленькой уютной кухоньке, Ребекка приводила в порядок свои и отцовские вещи в прихожей их немаленького дома.

– Я заварю чай, Ребекка. – крикнул отец, несмотря на то, что его было превосходно слышно.