Как и я.
Только я из реального, а она из воображаемого. Того, которое она сама себе и напридумывала в своей буйной красивой головушке. А потом еще и потерялась из-за своих же придумок среди собственных фантазий в условиях грубого материального мира. Так вышло, что чересчур грубого… для нее. «Заграница» – это ведь одна из ее фантазий. Последняя и несбыточная.
Фатальная.
Говорю же – она просто заблудилась. В лабиринте мироздания! И попала там – в сырых подвальных этажах, мрачных и зловещих – в капкан выродка, которого мне сейчас совершенно не жалко. В отличие от нее.
Какого, вы спросите, выродка? Сам-то знаешь?
О! Конечно, знаю. И это оказалось очень просто.
Выродка действительно звали… Тумбочкой!
Лучше и не прилепишь.
Будь я хоть толику сообразительней, хоть на йоту ближе по мозговой деятельности к великим сыщикам современности, коих воспевали не менее мудрые авторы, – смог бы догадаться и раньше. Потому что «тумбочка» на языке небезызвестного Сергея Ивановича, которого Бог ли, дьявол ли – без разницы – оба одарили голосом мультяшного волка, на блатном по фене звучит как… «филька».
«ФИЛЬКА»!
Тумбочка – это «филька»! А Филька – это Тумбочка.
И самое чудовищное, что я об этом прекрасно знал и раньше.
В стройбате служил, знаете ли. Долго и добросовестно. И необходимые для моей служебной деятельности сленги с лексиконами изучал глубоко и вдумчиво. В том числе и уголовно-романтический диалект, который иначе и не назовешь в устах восхищенных половозрелых балбесов восемнадцати – двадцати лет.
«ФИЛЬКА»!
А как мы в технаре звали препода по «технологии металлов»?
Правильно, Филькой!
Потому что… ФИЛЬЧЕНКО он. Борис Афанасьевич.
Во всей своей красе.
И в те оставшиеся полсекунды визуального контакта, когда слетел капюшон с головы поверженного мною Голиафа, я увидел не бомжеватого Доценко, в быту – дона Дьябло. И не запуганного по жизни комсорга Витю Надрезова.
Я увидел… ФИЛЬКУ.
Бориса Афанасьевича ФИЛЬЧЕНКО, собственной персоной.
Нашего качка-преподавателя с замашками динозавра-велоцираптора. Только уже без привычных его резких движух. Наоборот – в плавно летящем виде на фоне бушующего моря: с разбросанными в разные стороны беспомощными руками и со смертельным ужасом в широко распахнутых глазах. Без вертикальных зрачков, разумеется.
Вряд ли я когда-нибудь забуду эту картину.
А как падала Ольга, я даже и не видел.
Она просто исчезла. Была, и нет ее. Только что жила, надеялась на счастье и к чему-то там стремилась, и уже через секунду – раз, и… мертва. Без картинных падений и вытаращенных глаз. Поэтому в памяти моей она и останется в образе сумасшедшей нудистки, бегущей вприпрыжку по бетонной полосе Южного мола и без причины смеющейся по одному ей известному поводу.
По-моему, неплохая картинка.
Если в этой ситуации хоть что-то можно отыскать «неплохое».
Короче, именно Фильченко замутил эту секту сатанистов в нашем городе. Безжалостно шантажируя трусливого Надрезова. Ясно дело – не самолично. Но все зарубежные «концы» с падением Фильки с парапета вместе с ним ушли «под воду». Каламбур. Поэтому ничего никому я даже сообщать не стал.
Смысл?
Чертова тусовка перестала существовать, а мне того и надо было.
Не больше.
А ведь я все время грешил на Дьябло!
А что Дьябло? Он оказался тем, кем и… казался. Полубомжеватым полусумасшедшим алкоголиком, владельцем изношенного прогулочного катера и бой-френдом пожилой проститутки. Его «тайное общество сатанистов» никакой тайны на самом деле не представляло – просто группа подростков, которые за гроши продавали Иванычу рыбу, предназначенную для перепродажи в ИнБЮМ – для прокорма обитателей городского Аквариума от Научно-исследовательского института биологии южных морей. Там просто банально экономили денежку, предпочитая не переплачивать за морепродукты на Центральном рынке. Тем более что Дьябло не брезговал и «краснокнижными» экземплярами из морских глубин. К примеру, детенышами дельфинов. А это морским ботанам из института нравилось особо. Глядишь, и открыть чего-нибудь можно по научной части. За редкие экземпляры и платили чуть больше – хватало Иванычу на шкалик. И ему, и подруге…
Я, кстати, погрузку одного из дельфинят на катер лично наблюдал.
А еще у Дьябло был внучатый племянник.
Тоже… не без тараканов в голове.
Сеня! Анархист и меломан. Родственничком оказался!
И Дьябло был очень благодарен чудесной девушке Ольге, которая самоотверженно отмазывала племянничка от зеленого забора «Хутора Пятницкого» – катал ее на вонючем катере, разрешал полупсиху Сене брать для нее доживающий свой век «жигуль» экологичного раскраса с соответствующим запахом, да просто – души в ней не чаял. По-стариковски.
Читать дальше