Леонид Резников - Али-баба и тридцать девять плюс один разбойников

– Ошибка, вкралась ошибка! – перетрусил Маруф, чуть присев под натиском караванщика. Подобного жеста он ни разу в жизни не видел, но выглядело это страшно, а что могло означать – даже подумать боязно было.

– С тебя пять золотых за ошибку, – объявил Хасан успокаиваясь. – Верни ему бумагу! – приказал он своему слуге, и мавр передал ценник Маруфу.

– Пять золотых?! – захныкал сборщик налогов. – Но это!.. Это же!..

– Что-то не так? – повел бровью Хасан.

– Нет, нет, все верно! – поспешно согласился Маруф, вытирая рукавом счет на табличке и внося новые цифры. – Плюс… минус… плюс… минус… Десять золотых!

– Ну-ка, дай мне сюда свою писанину, – потребовал Хасан, пошевелив пальцами. – Я сам проверю!

– А, нет-нет! – спохватился Маруф. – Пять, пять золотых!

– Четыре!

– Нет, пять! Сами проверьте.

– Ошибка толкуется в пользу клиента. Минус один золотой.

Маруф посмотрел на Хасан с возросшим уважением. Видно, купец порядком поднаторел в торговых делах!

– Да смотри у меня! – заметив замешательство сборщика налогов, погрозил ему пальцем Хасан. – Только попробуй еще раз надуть – должен останешься.

– Да-да, я понял, – согласно закивал головой Маруф. – Итак, четыре золотых! Эй, вы, бездельники! – он махнул рукой стражникам. – Проверьте, что в мешках.

Хасан только и успел, что раскрыть рот.

Стражник, однако, не стал утруждать себя развязыванием мешка и, приблизившись к одному из них, просто ткнул в него острым концом копья.

Мешок хрюкнул.

Мавр побледнел, что было заметно даже через слой ваксы, но никто на него не смотрел.

– Маруф-ако, мешок-то хрюкает! – удивился стражник и ткнул еще раз. Мешок опять хрюкнул.

– Чего это у вас, почтеннейший Хасан, в мешке хрюкает? – прищурившись, спросил Маруф.

– Не хрюкает, а хрустит, – нашелся Хасан. – А если этот болван еще раз ткнет в него копьем, то так хрюкнет, что костей не соберете.

– Э-э…

– Порох там, понял? Черных порох!

– Уй-юй! – в ужасе отшатнулся от мешка стражник.

– Во-во. И, чем дальше, тем лучше, – подбодрил его Хасан.

– Значит, порох, – Маруф вновь обратился к ценнику. – Так… полтора динара мешок.

– Что? Ты опять? – тут же возмутился Хасан.

– Сами посмотрите! – обиделся Маруф. – На этот раз никакой ошибки. Пятнадцать мешков пороха – это будет… туда… сюда… двадцать два с половиной. Округлим…

– Я тебе округлю, шпана подзаборная! – сурово предупредил Хасан сборщика налогов.

– …в меньшую сторону. Итого с вас двадцать шесть динаров. Плюс один динар за мою работу, – с чувством выполненного долга Маруф засунул грифель за ухо и выжидающе уставился на купца.

– Ты на государственной должности, вот с государства и получишь, – нагло заявил ему Хасан, отсчитывая двадцать шесть монет.

– Но…

– Получи и выдай мне квитанцию! – Хасан бросил монеты на дощечку, которую Маруф держал, как нищий на паперти тарелочку, и завязал кошель.

– Что выдать?

– Квитанцию, балда! Откуда я знаю, что вон за тем углом не стоит еще один Маруф, и обдиралово не начнется по новой?

– Да что вы себе позволяете?! Я честный человек, – Маруф хлопнул себя дощечкой по груди, и монеты со звоном просыпались на землю. Стражники бросились подбирать их.

– Ладно, я тебе верю, Маруф! – Хасан дружески похлопал Маруфа по плечу и полез в седло. – Бывай! – махнул он рукой на прощанье и тронул коня.

– Уф-ф, – с облегчением выдохнул Маруф, когда караван скрылся в одном из проулков. – Попадется же такой!.. – кто именно «такой», он уточнять не стал. Даже у стен есть уши, а ведь он даже не знает, кто этот самый Хасан…

– Круто вы его обули, шеф! – восхищенно воскликнул Ахмед, когда кони отъехали от ворот на приличное расстояние. – Только зря вы это затеяли. Нужно было просто отдать ему деньги.

– Богатый человек, это не тот, кто разбрасывается деньгами, а тот, кто умеет экономить, – нравоучительно заметил Махсум. – К тому же терпеть не могу этих мошенников. Они еще хуже воров!

– Чем?

– Вор крадет незаметно, а попался так попался – уже не отмазывается, а эти воруют средь бела дня с честными мордами, ни от кого не скрываясь.

– Это правда, – согласился с ним Ахмед. – А с мешками мы чуть не засыпались.

– Кто ж виноват, что вы половину больших горшков при погрузке умудрились разгрохать!

– Но все хорошо, что хорошо кончается.

– Ахмед, еще ничего даже не начиналось, так что завязывай трепаться и показывай уже дорогу, а то скоро совсем стемнеет.

– Я-то покажу, – надул черные щеки Ахмед, – но что мы скажем этому проклятому Али-бабе, когда он спросит, почему мы именно к нему постучались?