Виктор Тюрин - Кодекс калибра .45

– Как обычно, Майк!

Когда машина была заправлена, он подошел ко мне. Я дал ему доллар.

– Спасибо, мистер Дантон! Смотрю, у вас новая машина. «Альфа – Ромео Торпедо»?

– Ты профи, парень.

– Машины моя слабость, сэр. Вы правильно сделали, что купили с откидным верхом. Мне тоже кабриолеты больше нравятся! Кстати, вы читали сегодняшние газеты?!

– Еще нет! Что там в них пишут?!

– Пишут, что волна преступности спала! Как вы прокомментируете подобное заявление?

– Врут они самым наглым образом, парень!

– Неужели, сэр?! – хитрая усмешка поползла по его губам. Он знал, кто я, отсюда были и эти ехидные вопросы.

– Как специалист в этом вопросе утверждаю: нет у нас гангстеров, зато есть бизнесмены, которые не в ладах с законами! Вот как я! С другой стороны, возьми любого…

Неожиданно я увидел, как лицо заправщика побледнело, а в глазах появился страх, приковавший его взгляд к чему-то за моей спиной. То, что я не стал оборачиваться, а взглянул в зеркало заднего вида, спасло мне жизнь. Человек, стоящий позади машины, сейчас целился мне в затылок из револьвера. Резко пригнув голову, я сделал то, что никак не мог ожить убийца – дал задний ход. Растерявшийся бандит попытался отпрыгнуть в сторону, но не успел. От удара тело описало дугу и с глухим стуком рухнуло на землю. Я дал по тормозам, одновременно выхватывая из подмышечной кобуры пистолет. Край глаза зацепил какое-то движение в нескольких метрах правее от меня, и в ту же секунду инстинкт самосохранения заставил меня нагнуть голову и рывком открыть дверцу автомобиля. Я уже вываливался из машины, как громыхнул сдвоенный выстрел из обреза, отдавшийся в моих ушах чуть ли не залпом из орудия. Крупная картечь хлестнула по кузову, разбила зеркало и стекло. Мне словно огнем обожгло бок и плечо. Упав на землю, я уже был готов вскочить, как вдруг раздался выстрел. Пуля угодила мне в левую руку, разорвала мышцы и вошла в бок. Вскрикнув от боли, я развернулся на звук выстрела и дважды нажал на курок. Убийца, которого я сбил машиной, закончил свой земной путь, уткнувшись простреленной головой в брусчатку. Где-то рядом истерично, сбиваясь на визг, закричала женщина. Потом я услышал шаги второго убийцы, который обходил мою машину. Он шагал осторожно, но при этом уверенно. Я полулежал, привалившись к машине, в луже собственной крови. Вскочить быстро я не мог, а медленно не стоило и пытаться. С тем же успехом я мог нарисовать себе на груди мишень. Я сделал другое – протяжно застонал, как бы говоря наемному стрелку, что у меня нет сил для продолжения схватки. Сработала моя приманка или нет, мне предстояло узнать через несколько секунд. Шаг… другой… третий. Время замерло. Хотя я его ждал, наемник вывернул из-за машины неожиданно. В руке он держал револьвер. Наши глаза встретились. Его губы скривились в торжествующей усмешке. Сейчас он видел перед собой беспомощного, залитого кровью человека. На какой-то миг он расслабился, торжествуя победу, а в следующее мгновение его глаза удивленно распахнулись. Бессильно лежащая рука человека, которого он записал в покойники, вдруг неожиданно резко поднялась… и один за другим раздались два выстрела. Убийца только успел нажать на спусковой крючок, как вдруг почувствовал холодный воздух в пробитых легких, а уже в следующую секунду захлебнулся кровью, хлынувшей у него изо рта. Боль от пули, пронзившей мне грудь, была настолько пронзительно-острой, что мозг не выдержал и отключился.

Очнулся я уже на больничной койке. Сначала даже не понял, что лежу на кровати, но стоило мне только это осознать, как в памяти пронеслись разрозненные картинки покушения на меня. Они недолго продержались, вскоре начав тускнеть, стираемые все усиливающейся болью. Затем все исчезло, кроме боли. Взгляд пробежал по белому потолку, потом уперся в металлическую спинку кровати.

«Господи! Не могу терпеть!».

– Сестра, – я сказал это или только подумал, но перед кроватью появился белый силуэт. – Больно.

– Сейчас, милый, – надо мной склонилось миловидное лицо медсестры. – Потерпи немного. Я сделаю тебе укол.

– Где… я?

– В больнице Святого Луки.

Маленького роста, с большими карими глазами, сестра говорила тихим голосом.

– Как у меня дела?

– Из вас вытащили две пули и полтора десятка крупной дроби. К тому же вы потеряли много крови.

– Который час?

– Половина четвертого.

«Почти шесть часов валяюсь, – мысленно прикинул я.

– Где телефон?

– Вам нельзя, – категорично заявила сестра. – Врач запретил. И вообще вам нельзя волноваться.