Андрей Романовский-Коломиецинг: Монархическое (учение). II том

V-1. ………… 2. Романов

IV-1………….. 2. Искандер 3. Романовский-Искандер

III-1.Искандер 2.Андросов

II-1.Майская 2.Коломиец

I-1.Майский? 2.Коломиец (офиц. зарег. через 16 дней после рожд.)

В изгнании, вернее все-таки эмиграции, так как красные наоборот удерживали и с большим трудом отпускали представителей этого рода, Романовы в силу того как их называли красные же, приняли наконец-то такое название, под которым были широко известны. И ныне основная их часть носит такую фамилию, хотя по своим же собственным родовым законам, они же бывшие государственными, ввиду морганатических браков (неравных), должны считаться Романовскими, и поэтому получается, что Р. Ильинские (Р-омановские) являются точно такой же принадлежности к дому Романовых, что и просто Романовы, тем более что Р. Ильинские являясь старшей ветвью Александровичами (Ал. II) ныне являются старшей линией рода, единственно вместе Юрьевскими, если конечно не принимать во внимание семейки Гогенцоллернов, у которых с Александровичей-Владимировичей остался сакрал законотворчества, и вот в старшинство рода (чего-то родственного), пытаются ввести германцев. Что у них своего дома нету? Вообще-то старейший глава дома Николай Романович происходит от третьей линии, третьего сына Николая – Николаевичей, и мужского продолжения своей линии не имеет – наихарактернейшая черта многих линий. Основные в этом отношении перспективные ветви у Михайловичей в Америке. Вторая линия по старшинству – Константиновичей, считавшаяся прекратившейся, пока я не занялся своей генеалогией и не прояснил реальность на счет затерянной ветки, а реальность будет такова, что это наоборот остальные там потерялись за бугром, за морем. Потому что есть у нас здесь на месте такой дядя Гена, Генкой себя просит называть, так ему привычней, хорошо еще не по урочной своей кличке «Жук». Так вот он по фамилии Майский и тоже Семёнович… Показывал он мне кипу групповых фотографий своих детей, теперь в силу развала СССР, оказавшихся разбросанными по всей Евразии, и еще его слова во время криков скандала были о каких-то: восьмистах городах… Так что если для порядка придется все досконально учитывать в книге о Романовых, то такое издание спасет только отдельное приложение, а то читатель попавший на современные биографические страницы может потеряться на счет того, о чем эта книга? Пускать в общий алфавитный порядок конечно же будет нельзя. Хорошо еще моя мать, родившись вдвоём с тем дядей Генкой, была первой, а потому старшей, и наша ветвь «Коломиец» оказывается старшей среди Константиновичей, над всей этой массой Геннадиевичей, которые уже в свою очередь начали увеличиваться. Становится понятным куда переместился детопродуктивный эпицентр рода и почему попресекались многие и многие ветви, не имеющие мужского потомства. И выставить тех Геннадиевичей из дому, так сказать автоматически за незаконнорожденность не имеет ни смысла, ни перспективы, так как это они-то как раз в доме… у себя живут и за ними будет решающая поддержка народа… по крайней мере тех «800 городов», скажущее решающее слово. А оно у энергетического народа предопределенно будет за всю детвору, а не только выборочно. Ведь это именно в русской стране впервые сильно были подняты права внебрачных детей и поставлены на должный уровень. Потому что все эти бумажки, какая-то регистрация в народе, где на пять баб один мужик, да и то пьющий… просто неуместна. Вышли из положения наоборот тайком. А если кому-то это неприемлимо там, не по законам Романовы, они настоящие князья! То конечно же настоящая только сила, а остальное все эфемерно, ударишь и рассыпится. Стоит забыть вас и в народах, где Иисуса Христа с Санта-Клаусом путают, где я спросил менеджера крупной транспортной компании под названием: « Romanoff…», что это в честь русской императорской фамилии так названо?…И оный неуверенно начал соглашаться с этим, да он что-то слышал, что на Западе значит: – ни черта он не слышал, а если и слышал, то не об этом. Без России —судьбы рода, на Гольштейн-Готторпе и останешься Голоштаным, а ведь сколько доброго можно бы было сделать, тем что не дать делаться плохому, останься тогда Романовы у власти. За всем тем кардинальным, что не случайно выделывалось историей стоит и проглядывает то, что не могли делать Романовы, почему она – история, провидение, а не народ сместили династию за ненужностью. Все объяснения кроятся в духе, который у Романовых не по-русски закоснел в строгости, какой-то неукоснительности приличия, бесповоротному следованию закону, и т. д. и т. п. Великий князь, проехавшийся перед фасадом дворца вразвалку на открытой двуколке с сигарой в зубах – загребен был в кутузку и не посмотрено было на родственные чувства ( – династийное наказание изучать на себе Америку?). Особенно нечеловеческая картина была с отношениями жизни по любви. Двое царевичей, если не больше лишились своих прав, даже сам Николай вынужден был пойти на страшное духовное преступление – убийство любви и отношений. И все во имя следования закону брака – только по равнородству, и это в стране энергетически не терпящей закоснения! Потом этот же сам Николай не давал свободы выбора своему брату и опалялся на него и на всех, кто не хотел следовать букве закона. Которой зачем следовать, тем более что подходил век России, когда ей предстояло переделать столько дел, не имеючи способных людей во главе, не способных хоть немного не быть такими порядочными и хорошими людьми, чтобы подходить к требующимся специализациям. И настал черед многих родов выставить все самое-самое, что у них было. В той множественности и причина всей неразберихи, неладности, разнобоя истории русско-советской, когда если все, то без главного выживают только под самыми… одаренными генералами, под остальными гибли. Здесь не утверждается что нужно моно-монархия, но сильный устоявшийся во времени и сакрале род, на который бы это всегда существующее моно (голова) невольно приходилось – нужно, потому что выборный глава нации с неопробованной слабой родовой защитой, попадая быть над народом, тем более таким, чисто технически подгорает и портится. Портится и духовно, становясь служкой народных интересов, а это всегда значит, что это в любом случае не то, нужно служить высшему, быть как монарх, управляющий народом, не как выборная выскочка. Сопутствующая роль монархии для республики масс необходима. Это как незримый столп, за который держится государственность – эгрегор. Республике людей нужна конкуренция, нужна альтернатива. Коллектив людей еще более опасен во зле, чем один, которому все дозволено. Пример тому – как на глазах у всего народа законно приватизировали всю его собственность, держа его при этом без денег. Древний сакральный род – несомненная ценность перед Богом, отметившаяся перед ним, значит отмеченная и им; даром что германский, все германское корнями из арийской степи, только прошедшее ментальное… на севере старой Саксонии в Ольденбурге, близ побережья, подвергавшегося нападам викингов (от Вик – весь, селяне, общинники), где в начале тысячелетия второго было первое упоминание о графе Эгильмаре Леригау (Леригов) под 1092-м г. Сразу же затем графы Ольденбург, через три века короли Дании и Норвегии, Швеции, герцоги Гольштейн-Готторп. В 18-м веке, можно сказать, вернулись на Русь, были вернуты провидением править, в том веке, таком не счастливом для правителей-мужчин. В 20-м не счастливом для всей династии, про которую сразу заговорили: «они вернутся». Не нынешние оценки экспертов о шансах…, а то что в беспросветно-советские времена бабушки говорили: « – Поверь Лиля, я не увижу, но вернуться времена, когда снова будут богатые…», оказалось более серьезным, самим чувствованием народным необходимого предстоящего пережить и эту смену декораций. В нынешнее наилучшее в общем-то время, почти райское, как охарактеризовали бы современники прежних времен, остро стоит вопрос о возрождении, некоем. Тогда необходимо ввести структуру восстановления правящего рода, предположительно на свою фамилию, чтобы определенное будущее зажило хоть в каком-то материальном отпечатке: