Михаил Сухоросов: Игра на слух

В общем, вся надежда на «частное расследование» Лэрда, да и то плоховастенькая надежда — во-первых, ему за это вполне башку оттяпать могут, а во-вторых, с какой стати ему обо мне узнавать, если он меня в покойники зачислил?

По сторонам я глазеть давно перестал, следил только за направлением да за дорогой. Малыш и Старый изредка начинали перешучиваться, в том числе и на мой счет, но я в ответ только бормотал что-то невнятное, так что меня оставили в покое, предположив, что со мной творится что-то «мировых масштабов» (Старый).

А потом была ночевка, и надо ли упоминать, что именно я оказался часовым? Темнота — время активности всяческой нежити, а ее я чуял в изобилии еще днем, так что для начала мне пришлось шугануть парочку волколаков, а потом остаток ночи никому не давал спать шляющийся вокруг лагеря пересмешник — зверюга, в принципе, не опасная, но шумная, как толпа напившихся роккеров. Эти пересмешники — мастера мимикрии, могут выдать себя за любого самого кровожадного хищника — но тем все и исчерпывается. Так-то оно так, но вот настроение они могут всерьез и надолго попортить, а этот, к тому же, моментально усвоил все выражения, которыми покрыл его Малыш, и вернул их с процентами и на разные голоса.

В общем, мы все не выспались. Выразилось это в том, что Малыш матерился чаще обычного, а Старый сделался вдвое ехидней. Но день прошел без всяких приключений, разве что к вечеру мы напоролись на крупный разъезд ловчих из Западной Цитадели. Там, естественно, оказалось несколько моих знакомых, так что для начала нас чуть не линчевали. Но как только я сказал, что мы — охотники на Волков, отношение к нам тут же изменилось, ребята встали чуть ли не навытяжку и сообщили, что с Загонщиками мы встретимся в назначенном месте, а потом предложили разделить пищу и ночлег. Отказываться мы не стали, но и в эту ночь мне не спалось толком: во-первых, орденцы есть орденцы, а мое отлучение пока еще никто не отменял, а во-вторых — возникло какое-то на редкость неприятное ощущение, своего рода предчувствие беды, которая не то вот-вот случится, не то уже случилась. К рассвету я уже чувствовал это прочти физически, до тупой иглы в сердце, но вот спросить меня в чем тут дело… И удружил же создатель — наделил таким чутьем мою пятую точку!

С ребятами я наутро своими ощущениями делиться не стал, в ответ на расспросы либо отмалчивался, либо вяло огрызался, напряженно пытаясь определить, что ж сей сон значит. Да и жара к разговорам не располагала — когда на тебе кроме обычной одежды еще килограммов двадцать железа да кожаный толстый подкольчужник…

К вечеру тракт сделался более оживленным — и теперь на нем попадались беженцы из Ториана и западных областей Империи, но из них мне ничего толкового вытянуть не удалось. Потом, уже в сумерках, мы обогнали идущий на запад отряд панцирной пехоты, серой от пыли и усталости. Командир рассказал, что на западной границе творится нечто непонятное, не то мятеж, не то еще что-то, на Свинцовом активизировался Финдо. В общем, войска стягиваются со всей Империи, этот отряд переброшен с побережья.

Солнце уже беспощадно светило из-за верхушек деревьев прямо в лицо, когда мы за очередным поворотом увидели тот самый похожий на шлем межевой камень, о котором говорил Учитель. У камня этого ошивалось двое всадников, и одного я узнал еще до того, как смог разглядеть его лицо:

— Дикс?!

Он, похоже, удивился не меньше:

— Меченосец?!

А его спутник, Силой не владеющий, на удивление времени тратить не стал, просто рванул меч из ножен и рявкнул:

— Это мятежники, я их знаю! А того, рыжего, в Столице видел!

Ростом этот тип оказался не так уж велик, но компенсировалось это массивностью и шириной плеч — прежде чем такой дурмашине под руку попадаться, стоит подумать. И личико интеллектом не обезображено: боксерский нос, квадратная челюсть… Этот уж точно от обезьяны произошел. Рыцарь без страха и укропа.

А он направил коня к нам:

— Именем короны, вы арестованы!

Малыш и Старый переглянулись, и Малыш лучезарно улыбнулся стражу порядка:

— Валяй.

Ну нет, до драки доводить дело не стоит…

— Спокойней! Мы — охотники на Волков!

Дикс тряхнул головой с несколько ошалелым видом:

— А мы — загонщики…

Я сглотнул слюну. Ну что ж, Дикс — это далеко не худший вариант… Но его краснорожий спутник униматься не собирался:

— Это государственные преступники! Я своей властью…

— Поучить его вежливости? — повернулся ко мне Малыш. Я жестом остановил его, поглядел на Дикса: