Наконец, повинуясь команде офицера, отряд тронулся дальше, протрусил мимо нас, не соблюдая и подобия строя — серая угрюмая вереница. Машинально я сосчитал их — сорок три человека, считая командира.
Форгет вернулся к нам даже более мрачным, чем обычно.
— Какие новости? — самым светским тоном осведомился Старый. Секретник смерил нас хмурым взглядом, словно прикидывая, можно ли нам столь важные сведения доверить, потом все же решился:
— Стычка с Финдо. Это все, что от сотни осталось.
— Погоди, — нахмурился Дикс, — стычка-то на Волчьем была?
Секретник помотал головой:
— В предгорьях.
— Ладно, — Старый, успокаивая, потрепал по шее нетерпеливого конька, мастью схожего с Малышом. — А на Волчьем как — чисто?
— Там тоже бандиты какие-то появились, — Форгет подарил мне колючий взгляд, явно просчитывая мою причастность к появлению бандитов. Ну нет, так дальше не пойдет… Пусть этот инвалид сыска приставлен за мной надзирать, я ему не мешаю, но работать он у меня при этом будет как миленький. А для этого надобно подбавить в голос металла:
— А теперь послушайте, что я вам скажу…
— Неужто что-то новое? — невинно изумился Малыш. Я осек его взглядом, показал исподтишка кулак, он на долю секунды скроил удивленную гримасу, но все же заткнулся, и я продолжил:
— Прежде всего прошу запомнить: с этого момента мы находимся в опасной зоне. Исходя из этого, па-апрашу забыть, что мы из разных команд. Забыть до конца экспедиции, — кажется, имитировать тон белогвардейского полковника из кино у меня вполне получается… Я продолжил, для внушительности рубя фразы на отдельные, по два-три слова куски:
— Далее, поскольку, повторяю, мы в опасной зоне, с этого момента вся группа подчиняется мне, и подчиняется беспрекословно. В случае моего отсутствия командует Дикс.
Дикс важно кивнул:
— Все так.
Ага, он мое верховодство признал… разовьем успех:
— Затем следующее: от успеха нашего предприятия зависит не только судьба Империи, — гм… несу… — но и судьба всего мира, а значит, до конца похода ни один член группы не должен иметь политических убеждений. В частности, если нам понадобится содействие Финдо, прошу всевозможные амбиции спрятать в карман, — я бросил прищуренный взгляд на Секретника. — А если кто-то словом или поступком поставит под удар экспедицию, он ответит перед Лигой и Орденом — а в данном случае передо мной и Диксом — и ответит головой. Все ясно? — я в упор уставился на Секретника и повторил еще жестче:
— Все ясно?
Форгет бычился и молчал. Ладно, теперь в крайнем случае я его имею полное право списать как бунтовщика…
А он, похоже, этот вариант тоже просчитал, или мой апломб подействовал, во всяком случае, он встал в стременах чуть ли не по стойке смирно и улыбнулся:
— Чего ж тут не понять?
Чего-чего… Мне, например, никогда загадочную солдофонскую душу не понять. Может, если я этого типа начну строить и муштровать, он вообще расцветет и будет мне до гробовой доски предан. Хотя шут его знает, Даэл бы в экспедицию полного болвана отправлять не стал. И опять же, кто его знает? В конце концов, болван: а) предан короне; б) не задает лишних вопросов, и в) обучен убивать. Ладно, надеюсь, в ближайшую неделю он мне в спину стрелу не всадит.
Я вздохнул:
— Ну вот и отлично… Поехали.
Форгет сразу занял место во главе кавалькады, за ним, болтая о каких-то пустяках, двинулись бок о бок Дикс с Малышом, а Старый подъехал ко мне:
— Браво. Речуга в самых кондовых традициях. Ты где так научился?
— Люби книгу — источник знаний, дерево.
— Все ясно, исхитрился в детстве какой-то устав прочитать, вот он в душу тебе и запал… Кстати об уставах, не нравится мне наш бравый лейтенант.
— Целоваться с ним тебя никто не заставляет. Я ж не шутил, нам как-никак командой работать.
— Я ж не предлагаю его грохать… Он может что-нибудь сломать, например.
— Не стоит. Чем черт не шутит, пушечное мясо тоже нужно. А нарвемся как там, в Цитадели? Я ж на ловушки тебя или Малыша не погоню.
— Ладно, замнем для ясности. А Дикс? Я его уже где-то видел.
— Стирание половых признаков. Память у тебя девичья. В Столице.
— Когда тебя всякий недоумок по башке бьет… — начал было Старый, но тут Секретник, подъехав к очередному повороту, резко осадил коня. Малыш поравнялся с ним, тоже на секунду притормозил, а потом ринулся вперед с воплем:
— Хей-йо! Драка!
Вечно его несет черт-те куда! И останавливать, боюсь поздно… Я довольно сурово воткнул коню шпоры в бока и припустил следом за Малышом, на скаку доставая из ножен Хельмберт.
Читать дальше