Василий Звягинцев: Скоро полночь. Том 2. Всем смертям назло

— Он, гость наш, мужчина очень почтенный, большой ученый…

— Старый, значит?

— Чего вдруг? Наших лет. Но — ученый. Академик, между прочим. И — из дальних краев.

— Американец?

— Опять ты спешишь. Русский, натуральный. Но в Югороссии никогда не был. Так ты вот что… Прояви к человеку внимание. Номер ему подбери получше, перекус сообрази, разговором займи… Только… — изобразил он озабоченность. — Есть у меня сведения, что до женского пола он чересчур падкий. Так ты с ним поаккуратней. Если вдруг чего — сразу бить не надо. На словах объяснись. А то представляешь — завтра общий торжественный обед, и у дорогого гостя — фингал под глазом… Уловила?

— Ох, Андрей Дмитриевич, — Нина притворно вздохнула, изображая глубокую печаль, — опять вы свои шуточки шутите? Когда это я кого-то била? Ну, правда, в Ростове пацаны меня остерегались, так то ж когда было!

Глаза у нее блеснули ведьмовскими искрами. Новикова Нина Семеновна, как мадам Грицацуева Бендера, «уважала», но совсем не боялась. Любила с ним пошутить, а и иногда и на серьезные темы, под настроение, порассуждать.

«Да, Скуратову можно позавидовать, в любом раскладе, — подумал Андрей. — Если не ошибется в схеме поведения, сумеет на Нину впечатление произвести, его ждет много интересного помимо библиофильских утех».

Новиков притворил за собой массивную калитку и начал спускаться по каменной лестнице от замка к своему коттеджу, ближайшему на центральной улице. Дождь хлестал по надвинутому до самых бровей капюшону плаща. Хорошо, что сапоги он надел высокие, непромокаемые. Можно не обращать внимания на потоки воды и глубокие лужи.

Как там в две тысячи пятьдесят шестом романтические отношения принято завязывать — неизвестно, у Андрея случая выяснить не было, не Ростокина же с Аллой об этом расспрашивать. Но одинокая женщина из тысяча девятьсот двадцать пятого, если интерес почувствует, найдет способ преодолеть культурологический барьер.

Пойдет все так, как он предполагает, Скуратова можно будет привязать . На ближайший отрезок времени. Нина Семеновна — дама того типа, что способна увлечь почти любого мужчину и интуитивно знает, как вываживать крупную рыбу спиннингом . Если что — для себя. Прикажут — для начальства.

Андрей не знал, зачем ему нужна еще и эта интрига, но столько в жизни было всяких неожиданностей , что появление в угрожающий период постороннего человека, настроенного включиться в спаянную компанию, не могло не внушить определенной тревоги.

Если есть возможность переключить внимание нового фигуранта, пусть ненадолго и на незначительную цель, — это нужно сделать. Выйдет холостой выстрел — не беда. Он в любом случае получит дополнительную информацию, а «подозреваемому» не нанесет никакого морального или физического вреда. Испытает ли при этом сам фигурант удовольствие или разочарование — вопрос из другой плоскости.

Тут Новиков не ошибся. Пока Нина, заинтригованная начальником, переодевалась для встречи с редким, да еще и высокопоставленным гостем в служебный костюм старшей администраторши: ярко-васильковый обтягивающий костюм, юбка чуть выше приятно-круглых колен, двубортный китель с золотыми пуговицами, кружевная, просвечивающая где надо блузка, Скуратов успел нагрести с полок десяток толстых книг, одни названия которых вызывали у него внутреннюю дрожь исследователя. Уселся за ближайший стол и начал их жадно перелистывать.

Совершенно не подозревая, какую суматоху вызвал.

Маринка, оторванная от танцев, готовила «специальному гостю» лучшие из имеющихся апартаментов. Повар, поставленный в условия жесткого цейтнота, изобретал ужин, обрадовавший бы и случайно заехавшего сюда наследника французского престола.

И это все при том, что Нина означенного гостя еще не видела. Так тем интереснее. Андрею Дмитриевичу она в любом случае угодит, а что в результате получится — особая статья.

«Служба охраны реальности» (СОР), достаточно долго функционировавшая в качестве одного из подразделений «Братства», в какой-то момент, как показалось, себя изжила. По той причине, что в результате самоустранения Игроков и целого ряда связанных с этим фактом явлений мир «1925» словно бы стабилизировался, и никакие «нечеловеческого происхождения» потрясения ему больше не угрожали. Изучение доступными методами характеристик ближних Узлов Сети показало, что все возможные перемены отныне будут осуществляться только в рамках зафиксированного континуума и смогут затрагивать лишь государственное и политическое устройство действующей реальности, но никак не ее физические основы.