Василий Звягинцев: Скоро полночь. Том 2. Всем смертям назло

«Такие ребята привыкли воображать о себе больше, чем заслуживают. Ну, лауреат, ну — компьютерный гений! И что? Понять можно, человек, очутившийся в новой компании, пытается обозначить, даже и неявно, что он „альфа“, а не „бета“ или тем более „омега“. Так никто ведь и не возражал.

Просто здесь так не принято. Правильно сказал грубый генерал Кутепов, когда Врангель предложил Берестина ему в начальники: „Погоны я вижу, а человека за ними — еще нет!“ Хорошо, Алексей быстренько сумел доказать противоположное».

Новиков был не очень справедлив к новому товарищу. Скуратов ни разу не попытался словом или жестом показать свое превосходство, но что-то такое улавливалось в его поведении, почему Андрей и произвел своеобразную профилактику. Сам понимая, что ведет себя не слишком хорошо. Не зря ведь многие люди его недолюбливают. Та же Лариса.

Однако интуиция подсказывала. С другим человеком он, может быть, и не стал бы пережимать . А здесь нужно. Пусть и еще одно поймет: в суровое время попал, не пожалеют просто так, пряничком не угостят, по головке не погладят. Как в казарме по первому году службы.

А все остальные «дамы и господа» пусть остаются милыми и деликатными. Для контраста.

«А я ведь совсем недавно таким не был, — продолжал рефлектировать Новиков. — Ростокина мы с Иркой приняли, как младшего братишку с девушкой его, и ни разу я не озаботился их нравственными принципами. Может, я Скуратова как возможного соперника воспринял, отчего и подзавелся? Да нет, не похоже, точек пересечения у нас с ним нет. Значит, я, как взводный старшина, просто захотел рявкнуть на того, кто из строя на полшага высунулся? И это не мой характер. Берестинский, воронцовский, но никак не мой. Так что же? Опять потянуло сквознячком из могилы?»

Тьфу! Дурацкие мысли его охватили, наверняка — последствия недолеченной депрессии.

Еще одно дело оставалось сделать, а потом можно и отдыхать. Он сразу проводил Скуратова в библиотеку, не представив его предварительно смотрительнице гостевых помещений. Гостей здесь бывало не так много, но как раз это ее устраивало. Меньше хлопот. Отработает срок контракта, вернется в родной Ростов, на скопленные средства откроет собственное заведение, замуж выйдет. Лет ей немного, тридцать пять только осенью исполнится.

— Здравствуйте, Нина Семеновна, — сказал Андрей из прихожей. Хозяйка лежала на диване в большом зале, положив длинные полные ноги на изогнутую спинку, и смотрела какой-то фильм по телевизору. Видеозапись, конечно, эфирного телевидения здесь не было, и еще лет сорок не будет.

Услышав голос, она сначала повернула голову, потом вскочила, как солдат по тревоге:

— Вернулись, Андрей Дмитриевич? Сколько же вас не было? И с моря не погудели, и так не предупредили? А я тут валяюсь…

— Ну вот и зашел. Предупредить. У вас все нормально?

— А что здесь может случиться? — Голос у нее был низковатый, волнующий очень многих мужчин. Да и в остальном женщина она была видная, крупная, с привлекательным лицом и пышными длинными волосами.

— Да мало ли…

— Это у вас все время что-то происходит, а у нас дни тянутся и тянутся. Беспросветно. Море шумит, дождик льется. Если б не заработок — давно бы сбежала с вашей каторги. Простите, Андрей Дмитриевич. От тоски книжки начала читать. Недавно этого — Мельника-Печерского… Ну-удно, а как-то успокаивает…

— Что-то ты, Нина, в меланхолию впала, — усмехнулся Новиков, доставая из кармана сигарету. — Наверняка тебе надо жалованье повысить, а то в Ростове, небось, дома дорожают… А вместо Мельникова-Печерского Артура Миллера почитать.

— Вам винца налить, Андрей Дмитриевич, или покрепче чего? — словно бы пропустила мимо ушей прельстительную фразу домоправительница.

— Давай покрепче. И себе тоже…

Выслушав обычные жалобы на скучную здешнюю жизнь, Андрей покивал сочувственно, пообещал, что теперь станет веселее.

— Да как же вы в дом вошли, что с вахты мне не сказали? Кто там дежурит, Женька, что ли? Ну я ему покажу!

— Да при чем тут Женька, я сзади зашел, со своим ключом. Гостя тебе привел. Он сейчас в библиотеке. Виктор Викторович зовут. Ты через полчасика поднимись, посмотри, как ему там. Время позднее, спать скоро надо. Комнату человеку приготовьте. Ты одна здесь дежуришь?

— Еще Маринка, только, наверное, в клуб побежала. На танцы… — сказано это было с почти неуловимой двусмысленной иронией.

— Значит, сама займись.

Новиков допил рюмку, пару раз затянулся сигаретой перед тем, как затушить ее в пепельнице.