Олег Шушаков - И на вражьей земле мы врага разгромим. 1 книга. На сопках Маньчжурии

— Меня оговорили… Но теперь все выяснилось, — первый Герой Советского Союза, получивший эту награду за боевые заслуги, Поль Арман о ч е н ь изменился, и постарел лет на десять, не меньше. — Когда Ежова разоблачили, новый нарком приказал пересмотреть все дела. И тех, кто уцелел, освободили… Меня тоже.

— И где ты сейчас?

— Учусь в Военной академии имени Фрунзе.

Оторвавшись от друзей, нашедших своих товарищей и увлеченно обменивающихся новостями, лейтенант Пономарев тоже решил оглядеться. Знакомых лиц было много, но все больше по портретам из газет.

Он узнал Жукова. Орденам становилось уже т е с н о на его широкой груди. За Китай Жуков был награжден третьим орденом Ленина и досрочно получил очередное воинское звание командарма первого ранга.

Рядом с ним толпилось много военачальников, желающих погреться в лучах Жуковской славы. Владимир заметил среди них и комбрига Куцепалова. С Золотой Звездой и тремя орденами. Свою удачу он держал за хвост не менее цепко, чем его бывший комполка.

Известных людей вокруг было очень много…

Михаил Громов рядом с Байдуковым и Беляковым… Водопьянов, что-то увлеченно обсуждающий с Папаниным… Гризодубова с мужем… Марина Раскова. Такая красивая и такая суровая… Братья Коккинаки, Владимир и Константин… Смушкевич, как всегда окруженный толпой своих летчиков… А вон и первый Герой Советского Союза Анатолий Ляпидевский.

Увы, но в праздничном кремлевском зале не было первого дважды Героя страны майора Грицевца. Нелепая случайность оборвала жизнь непревзойденного воздушного бойца и прекрасного человека!

Познакомившись с ним в начале августа, Сталин высоко оценил этого летчика и был с и л ь н о огорчен, когда ему сообщили о гибели Грицевца в авиакатастрофе… Из-за преступной халатности командования, во время перебазирования на аэродроме Балбасово под Оршей, самолеты одновременно заходили на посадку с противоположных сторон взлетной полосы. И столкнулись на пробеге. Грицевец уже стоял на крыле своего самолета, и при столкновении вращающимся пропеллером ему снесло голову.

Виновные понесли суровое наказание, но человека этим уже не вернешь! И какого человека! Самого результативного советского истребителя! Дважды Героя! Это было так не вовремя!.. Поэтому вопреки сложившейся традиции Сталин не стал устраивать пышных похорон, фактически скрыв от страны его гибель. А начальника управления ВВС Локтионова с должности снял. Хватит! Сколько еще Героев у него угробится не в боях, а в катастрофах!

Завидев полковника Кравченко, Владимир подошел поздороваться.

Рядом с командиром он увидел и остальных героев двадцать второго истребительного Краснознаменного. Боевые товарищи обступили его, хлопая по плечам. А Кравченко тепло обнял. Порадовался за него, увидев ордена, и удивился, узнав, что за Китай Владимира обошли.

— Виктор, ты на Пономарева представление подавал? — спросил он майора Чистякова.

— Так точно Григорий Пантелеевич! У него до полусотни боевых вылетов, три лично сбитых в Маньчжурии, полтора десятка штурмовок, тяжелое ранение… Полная кабина кровищи была, когда его без сознания оттуда вынимали. Как долетел, как садился, непонятно… Я, вообще-то на орден Ленина подавал. Может, на Знамя надо было? — пожал он плечами.

— Скорее всего, представление тормознули в штабе армии, — сказал батальонный комиссар Калачев. — Там у Пономарева есть "доброжелатели". Дружки Куцепаловские… Некто Ледневич и Иванищевым… Они похерили! Больше некому.

— Та-ак!.. Завтра с утра все встречаемся у меня в Летной инспекции. Потолкуем! И посмотрим, что можно сделать!

— Спасибо, Григорий Пантелеевич! — сказал Владимир. И так тепло ему стало от этой заботы! Как в родной семье оказался…

Вдруг он заметил еще одно знакомое лицо:

— Извините, товарищ полковник, разрешите отойти! Друга увидел!

— Иди, иди! Но, не теряйся далеко! — отпустил его Кравченко.

Это был майор Галушка. Они обнялись с Владимиром.

— А Павел где? — огляделся тот. — Я читал Указ. Вам же обоим Героя дали!

Галушка тяжело вздохнул…

— Посмертно дали! Нету больше Пашки, — глаза у него предательски блеснули. — Таранил линкор! Флагмана самурайского Пашка утопил! На моих глазах!

"Да, что же это такое!" — помотал головой Владимир.

И тут… Вдруг… Увидел… Е е…

Галушка замолчал на полуслове. Лицо его товарища бледнело на глазах. Становясь белее, чем даже его седина. А глаза уплыли, ушли куда-то на глубину… Майор подхватил пошатнувшегося Владимира, и, закинув его руку себе на плечо, отволок к ближайшему стулу.