Константин Калбазов - Росич

Пройдя еще немного, он увидел скучившихся и жадно поглощающих горячую кашу солдат, рядом с ними, но все же несколько обособленно вкушал простую солдатскую пищу единственный оставшийся офицер, по иронии судьбы это был сам командир роты капитан Шварц.

Стрелки были измотаны и изгвазданы, что порося вывалявшаяся в луже, многие из них были ранены, были и тяжелые, хотя основную массу уже давно направили в тыл.

Увидев командира полка, капитан отложил котелок и быстро оправив китель под ремнем, надел изрядно помятую и пробитую пулями в двух местах фуражку и бросил руку к козырьку.

Вольно капитан,- остановил командира роты Третьяков.- Завтракайте, не отвлекайтесь.

Присоединитесь господин полковник?

Много каши осталось,- посмотрев на угрюмо завтракавших солдат и суетящегося вокруг них кашевара, спросил командир полка.

Изрядно,- не сдержавшись вздохнул Шварц.- Ну так как господин полковник.

Что же пожалуй не откажусь. Честно признаться со вчерашнего утра во рту ни маковой росинки, как закрутилось так… А-а что тут говорить.

Когда первый голод был утолен, Третьяков вновь обратился к ротному, который уже успел доесть свою кашу и из вежливости продолжал держать в руках котелок.

Какие потери?

Если считать тех кто не получил ни царапины, так вместе со мной двенадцать человек, а так в строю осталось тридцать пять человек, да двадцать тяжелых, кого смогли вывезти с позиций. Как смогли удержаться, даже не представляю.

А вам и не надо представлять, представлять нужно тем кто будет в штабах сводки верстать и читать их, вы же просто сделали это,- сказав это полковник поднялся на ноги и обернулся к сидящим неподалеку солдатам. Те в свою очередь заметив, что командир полка обратил на них свое внимание, быстро поднялись и построились, многим это далось с трудом, одного из солдат с кровавыми повязками на обеих ногах поддерживали двое товарищей, для того чтобы стрелять из положения лежа ноги не нужны, вот видать боец и остался, правда по его виду было заметно, что далось это ему ох как не легко.- Спасибо вам братцы,- Третьяков не чинясь, низко поклонился куцему строю в ноги.- Спасибо, что не дрогнули, что устояли. Одно скажу, стояли не зря. Сейчас дивизии уже на подходе к Дальнему, вот-вот город будет наш и наступление продолжится. Японские суда надежно заперты на рейде нашей эскадрой. Благодаря вам умылись сегодня япошки и еще умоются.

Словно иллюстрация к словам Третьякова из-за поворота появилась колонна пленных японских солдат, устало бредущих под бдительным присмотром конвоиров. Изможденные бойцы молча взирали на эту картину до тех пор пока колонна не меньше чем в тысячу человек не скрылась за очередным поворотом дороги.

Собирайте людей Ганс Карлович и направляйтесь в расположение, с вас на сегодня достаточно.

Здесь лежат мои люди.

Похоронная команда уже сформирована и направляется сюда, отпевать и хоронить их будут в Артуре, приказ Макарова, так что еще проститесь.

Мы им поможем,- упрямо заявил офицер.

Ну тогда хотя бы раненых направьте в тыл.

Не пойдут они, господин полковник,- безнадежно махнул рукой офицер.- Даже если и помощники из них ни какие, все одно останутся.

Что же, бог в помощь.

Третьяков ни чуть не лукавил разговаривая с солдатами. Когда японцам все же удалось прорваться в центре, они попытались нанести фланговый удар, но русские стояли насмерть. Однако их пока устраивало то, что им удалось обеспечить стабильный коридор через который в долину на обратной стороне горной цепи спешно начали перебрасывать свежую дивизию. Но в тот момент когда казалось русских уже ничто не спасет на скопления японских войск обрушила свой ураганный огонь русская артиллерия и затакали десятки пулеметов, сметая беспрерывным потоком пуль сотни японских солдат. Началось форменное избиение, а затем в атаку перешли уже русские.

Деморализованные части оказавшиеся в ловушке практически не оказывали сопротивления и те кто не успел обратиться в бегство сдавались в плен пачками. Русские же дивизии перейдя в наступление продолжали гнать противника тут же передовая всех пленных идущим следом ополченцам, которые спешно формируя команды направляли их в тыл.

Наступающие буквально на плечах убегающих ворвались на позиции противника и продолжали развивать успех. Новым было то, что наступление велось при непосредственной поддержке полевой артиллерии, а точнее батарей которые успели переделать для стрельбы с закрытых позиций. Идущие в передовых цепях артиллерийские офицеры споро корректировали огонь орудий по радиостанциям и снаряды рвались не более чем в ста пятидесяти метрах перед наступающими, двигавшимися непосредственно за этим огненным валом. Из-за этого японцы не могли ни как организовать оборону, им попросту не давали на это времени.