Константин Калбазов: Росич

Быстро преодолев забор Фролов обнаружил присевшего с оружием на изготовку парня. На немой вопрос командира, боец лишь мотнул головой немного в сторону и вперед. Не удержавшись, Николай приблизился к телам часовых. Чудны дела твои Господи. Два выстрела с минимальным интервалом и два трупа, один с аккуратной дырочкой во лбу и второй с выбитой глазницей. Нет конечно до часовых было не более десяти шагов, но однако силен.

Плюнув через левое плечо, что бы не сглазить, Фролов двинулся вперед сопровождаемый словно тенью, напарником. Слишком, все шло гладко, настолько гладко, что казалось не реальным. Присев под освещенным окном, Николай быстро перекрестился и отстранившись немного в сторону, чтобы не быть замеченным находящимися в комнате, заглянул в окно.

В первой комнате он обнаружил нескольких офицеров, старший из которых был в майорском чине и это его несколько огорчило. Оставалось еще одно окно, которое выходило в сад, остальные были обращены во двор. Мысленно попросив благословения Господа, он скользнул к другому окну и на его лице тут же появилась довольная улыбка.

За прозрачным стеклом, в довольно просторной комнате над стоящим по средине столом склонилось не менее десятка офицеров и как минимум трое из них с генеральскими погонами на плечах. Становилось понятным почему так много кавалеристов собралось в деревне. Не иначе как эскорт для прибывших генералов, которых не должно было быть здесь. Больше испытывать удачу было ни как нельзя.

Бросив маузер висеть на ремне, Фролов быстро извлек две гранаты и зубами выдернул из них кольца, Тимоха с секундным опозданием сделал тоже самое, а затем они практически разом метнули гранаты в комнату.

Послышался звон разбитого стекла, резкие хлопки капсюлей запальников, стук упавших на пол и покатившихся по нему тяжелых металлических болванок, недоуменные голоса офицеров, а затем раздавшиеся каскадом разрывы гранат. Над присевшими бойцами одновременно с разрывами из окна выметнулись пламя, ударная волна и часть осколков, а затем наступила мертвая тишина.

Фролов метнулся в окно, перекатился и вскочил на ноги держа маузер на изготовку, следом влетел Тимоха. На улице послышались крики, но Фролов слушал только то, что творилось внутри. Наконец в углу комнаты послышался слабый стон и Николай послал на звук две пули. Два хлопка и вместо стона раздался слабый всхлип, так же сразу стихший. В темноте было просто невозможно увидеть ничего, как и определить все ли погибли, керосиновые лампы горевшие до этого погасли. Но судя по ощущениям в комнате живых кроме них двоих не осталось. Впрочем и не мудрено, четыре гранаты, масса осколков, скорее было удивительным, то что один из японцев оказался раненным.

Вдруг послышалась какая-то возня справа, а затем три хлопка, вскрик и звук падающего тела. Явно кто то пытался ворваться в дверь и был встречен Тимохой. На крыльце послышались множественные шаги и Фролов метнул во двор еще одну гранату, Тимоха во всю стрелял по дверному проему, уложив еще кого то, наконец со двора раздался взрыв, а следом стоны и крики.

Все Тимоха! Деру! Прикрывай,- выкрикнув это Фролов выметнутся в окно и перекатившись встал на одно колено быстро поворачиваясь в стороны. Справа появилась группа выделяющаяся на общем темном фоне более густой темнотой и он открыл по этой массе частую стрельбу. Оттуда послышались стоны и хлесткий треск винтовочных выстрелов, правое предплечье обожгло жуткой болью, но это длилось только мгновение, затем он забыл об этом, продолжая отстреливаться, прикрывая выскочившего следом паренька.

Прикрывая друг друга, лихорадочно меняя магазины и время от времени метая в преследующих их солдат, стремительно тающие гранаты, диверсанты начали прорываться к окраине деревни.

Занимавшийся рассвет был кроваво красный. Добрая примета, значит день будет ясным и солнечным. Но только это ни как не могло улучшить настроение бродившего среди изрытых разрывами снарядов полковника.

То и дело он натыкался на тела погибших и каждый раз по его лицу пробегала тень. Здесь кругом лежали его солдаты и офицеры до конца исполнившие свой долг.

Конечно солдат противника полегло гораздо больше, но они были там, перед бруствером. Японцам удалось захватить траншеи только в центре позиций полка, этот же участок остался для них непреодолимым, самый близкий погибший японский солдат был замечен Третьяковым не менее чем в пятнадцати шагах от окопов, ближе здесь они подойти не смогли.