А. Демченко: Серый экспресс

— Молодой человек, что с вами? — Фигура метнулась ко мне, благо для этого и нужно было сделать всего пару шагов, но в этот момент поезд дернулся, лязгнули сцепки и поспешный шаг «доктора», превратился в неизящный полет утюга… прямо на мою несчастную тушку. Сдавленный мат с моей стороны и чертыхания доктора, стали продолжением нашей беседы. Наконец, кое-как разобравшись, где чья конечность, мы расползлись в стороны. Я умостился на кровати, а мой визави, включив верхний свет в купе, удобно устроился в кресле, напротив.

— Прошу простить меня за неловкость. — Повинился «доктор». Только сейчас я смог толком рассмотреть его и даже фыркнул от неожиданности. Настолько первое «слепое» впечатление, оказалось правильным, особенно по поводу «даты розлива». Вытянутое лицо, тонкие черты, узкая бородка и пенсне, старомодный сюртук и часы в жилетном кармане. В общем, классический «доктор» конца девятнадцатого, начала двадцатого века. Чем-то, к тому же, похожий на Антона Павловича Чехова. Или это из-за пенсне?

— Не стоит внимания, э-э-э… — Протянул я.

— Грац, Меклен Францевич Грац, адьюнкт-профессор Хольмского Университета, кафедра криминалистики и судебной медицины. — Понял мою заминку собеседник и даже привстал, представляясь. Чудны дела твои, Господи! Куда же я попал? Что за Хольмский Университет, что за адьюнкты такие?

— Очень приятно, господин профессор. — Я кое-как справился со своим удивлением и попытался, в свою очередь, подняться. Но Грац тут же кинулся ко мне, удержал, положив руку на плечо. Пришлось представляться сидя. — Виталий Родионович Старицкий. Бизнесмен.

— Хорошее имя. Vitalis — живой, на латыни. Вам подходит, Виталий Родионович. — Улыбнулся профессор, снова умащиваясь в кресле. — А вот бизнесмен… это непонятно, уж извините. Вроде бы похоже на англо-норманский, но я, к сожалению, не специалист. Что это?

— А… — Вот тут я, малость завис. Какой англо-норманский?! О чем он говорит?

— Виталий Родионович, с вами все в порядке? — Забеспокоился Грац.

— Да-да. Вполне. — Пробормотал я. — Просто слабость накатила.

— Ничего, бывает. Но на всякий случай, примите вот эти пилюли. — Меклен Францевич выудил из кармана жилета небольшую плоскую коробочку и, открыв, протянул мне. Внутри, на вощеной бумаге лежала пара желтоватых горошин.

— Что это? — Осторожно поинтересовался я.

— О. Это всего лишь тонизирующее средство. То, что нужно ослабленному организму, для общего укрепления. Я, собственно, за этим к вам и шел. Берите-берите. Худого не посоветую.

— Ну что ж. — Я взял обе пилюли и решительно бросил их в рот. Кажется, они начали действовать, не успев упасть в желудок. По-крайней мере, я почти сразу почувствовал себя намного уверенней и, судя по тому, как довольно кивнул Грац, это не прошло незамеченным для профессора.

— Так о чем мы говорили? А… бизнесмен! — Профессор поерзал в кресле и обратил на меня вопросительный взгляд.

— Да. — Я вздохнул. — Бизнесмен, говоря просто: человек дела. Тот, кто ищет выгоды. В производстве, торговле или посредничестве, уже не так важно.

— Интересно. Первый раз слышу такое определение. — Хмыкнул профессор. — Но, все-таки, чем же вы занимаетесь, Виталий Родионович?

— Занимался. В основном услугами различного рода. — Уклончиво ответил я, и уточнил в стиле того же времени, что так явно выглядывал из слов и вида профессора. — Так сказать, человек для особых поручений.

— О! — Господин Грац поправил пенсне и надолго замолчал. Несколько минут в купе был слышен только перестук колес, да редкие лязги сцепки. Наконец, я решил, что стражей порядка мы нарожали в достаточном количестве, так что пора и самому разузнать кое-что у господина адьюнкт-профессора.

— Меклен Францевич, не подскажете, как я здесь оказался, и куда мы едем? — Профессор вынырнул из своих размышлений, несколько секунд рассматривал меня отрешенным взглядом. Но вскоре до него дошел смысл вопроса.

— А вы разве ничего не помните, Виталий Родионович? — Осведомился профессор, смерив меня цепким взглядом.

— Знаете, я даже свою смерть помню. — Вздохнул я. — А вот что было дальше, как отрезало.

— Все бы вам, молодым, шуточки шутить, — покачал головой профессор, — да в подпитии по раскопкам шляться. А они, между прочим, под защитой Государя. Так-то, юноша.

Раскопки… подпитие… Государь? Юноша?! Это я-то? Нет, мне многие говорили, что я в свои тридцать, похож на мальчишку. Но это больше характера касается… А здесь. Да тот же профессор, от силы лет на пять меня старше!