Юлия Белова - Этот прекрасный свободный мир...

Утро второго аукциона Роберта ничем не отличалось от утра первого. Только на этот раз Роберт полностью отдавал себе отчет в том, что происходит. Молодой человек даже удивился, как можно было не заметить стольких людей, событий и подробностей. Несчастная Мойра дрожала всем телом, и он мысленно пожелал ей, чтобы этот аукцион стал для нее первым и последним.

-- Лот номер восемь... Пошла! -- служитель шлепнул Мойру по ягодицам, и девушка поднялась на помост.

Со своего места Роберту было не видно, что происходит в зале, и он стал прислушиваться к голосу аукциониста и тихим переговорам служителей.

-- Ну, я же говорил -- государство... Пари было бы мое...

-- А какой дурак станет заключать на это пари?

-- Пари -- театр или симфонический оркестр?

-- Театр!

-- Оркестр!

-- Два к одному!

-- Принято!

-- Ну, я был прав?

-- Еще нет... Черт! -- раздосадованный голос потонул в злорадном смехе.

-- Плати две сотни, я же говорил -- театр!

Бледная Мойра сошла с помоста и почти упала на грудь Роберта.

-- Кто? -- жалобно пролепетала она, и Роберт понял, что так же, как это случилось и с ним в первый аукцион, девушка даже не поняла, кто ее купил.

-- Театр, -- прошептал он и Мойра расплакалась.

-- Лот номер девять... Это еще что?! А ну, пошел!

Служитель почти вырвал Мойру из его объятий, от души наградил обоих шлепками, и толкнул Роберта к лестнице. Молодой человек кивнул Мойре и поднялся на помост.

-- А теперь звезда нашего аукциона! -- провозгласил аукционист. -- Если вы хотите найти образцового питомца, то лот номер девять именно такой!..

Роберт посмотрел в зал и застыл перед открывшейся картиной. Директор театра, сенатор, которого привел Черч, множество других покупателей являли собой пеструю и необычную картину. Молодой человек поразился разнообразию увиденных типажей, выразительности поз, жестов и мимики собравшихся. В Роберте проснулся художник. Молодой человек забыл, зачем явились сюда все эти люди, забыл, что присутствует на аукционе, и о том, что товаром на этом аукционе является он сам. Больше всего на свете Роберту хотелось раздобыть где-нибудь блокнот и карандаш. Он даже оглянулся в поисках этих вещей и только тогда вспомнил, где находится.

-- Ну что вы, свободные, пять с половиной тысяч -- это слишком мало за такого феникса, -- под смех собравшихся заявил аукционист. -- Да один экстерьер нашего мальчика стоит оценить на тысячу больше.

Зал взорвался хохотом, и даже сенатор снисходительно улыбнулся. Роберт видел, как он приподнял карточку, и как директор театра поднял свою. И опять карточка сенатора поползла вверх, так что аукционная борьба сосредоточилась на двух соперниках. А потом директор с досадой отвернулся, заставив сенатора расцвести победной улыбкой. С потрясением Роберт понял, что его купили за семь с половиной тысяч -- купил сенатор, не театр.

Роберт сошел с помоста и сразу же попал в руки служителей. Его осматривали, мыли, до невозможности долго программировали ошейник и готовили к отправке новому хозяину. Роберт терпеливо сносил все эти манипуляции и думал, что им с Мойрой одинаково не повезло. Мойра мечтала попасть в семью, а попала в театр. Он хотел попасть в театр, а попал к идеальному опекуну.

Сам того не зная, доктор Джесс Черч сыграл с ним злую шутку

Аорто-коронарное шунтирование