Префект недовольно поджал губы, но ничего не возразил.
— Собственно, нам ничего другого не остается сейчас, — вставил Север. — Не вижу вариантов. Командуй, Гай Флавий. Легат.
Фимбрия молчал минуту, затем расправил плечи и, повысив голос сказал:
— Все планы остаются прежними, только на месте мы больше топтаться не будем, а начнем действовать стремительно. Мы потеряли массу времени из-за лопоухого ублюдка [5] Flaccus — "Большие уши" (лат). Родовое прозвище покойного консула.
. Главная цель — Митридат. С Суллой будем разбираться потом. Продолжать переправу. Все команды выполнять бегом!
Север, а затем и остальные вскинули правые руки в салюте, повернулись.
— Север, останься, — Фимбрия сел за стол, принадлежавший ранее консулу, — Сергий, ты тоже задержись.
Когда все, кроме названных, вышли прочь, новоиспеченный легат объявил:
— Север, я назначаю тебя префектом конницы. Сергий, организуй вербовщиков здесь, в Халкедоне. Только сам, я не доверяю этому барану квестору. Нам нужно усилить вспомогательную кавалерию. Ее я тоже отдам под начало Севера.
— Пустая трата денег, — недовольно заявил примипил, — лишние хлопоты о фураже, да гречишки и не умеют толком воевать верхом. Больше бесполезного народу — не значит сильнее армия.
— Меня твое мнение не интересует, Сергий. Выполняй приказ. Свободен.
Носач отсалютовал без особого энтузиазма и, выходя прочь из палатки, недовольно проворчал:
— Лошадник...
Север остался наедине с легатом. Назначение его не обескуражило, но удивило.
— А как же Азиний? Я думал, раз он твой заместитель, то...
— Азиний выслужился из низов, лихо дерется в конном строю, но этого мало. Мне нужен человек, который понимает, что конницу можно использовать не только для разведки. Я дважды слышал про твою атаку под Термесом. От одного декуриона, а потом и от самого Дидия. Читал про Александра?
— Попадалось кое-что, — кивнул Квинт, — как раз там в Испании. Какой-то кусок из Птолемея, без начала и конца.
— Это хорошо, что читал. А еще лучше, что сообразил, как применить на деле. Я с восемнадцати лет служу в кавалерии, Север, еще Югуртинскую войну застал. Сейчас тяжело найти опытного командира, соображающего, как правильно руководить конницей. Говорят, все от того, что Ганнибал повыбил всех способных из числа нобилей. Чепуха все это. Больше ста лет прошло, как будто новых воспитать не могли...
— Может он и воспитателей повыбил, — усмехнулся Квинт.
— Чушь. Не забивай себе голову подобной ерундой. Конница на поле боя может творить чудеса, дураки не понимают. Возьми любого из этих сопляков, — легат невнятно мотнул головой в сторону, но Квинт и без уточнения догадался, что речь идет о молодых трибунах, — с лошади не падают и то хорошо... А ведь все они всадники. Раньше в кавалерии служить за честь почиталось, потому что не каждый мог, а теперь деньжат скопил, на тебе кольцо на палец — всадник. Сколько, интересно, в Городе всадников? Тысяч сто? Или больше? А половина лошадей-то имеет только чтоб в телегу запрягать.
— Мой отец, — сказал Север, — подтвердил ценз всадника, когда мне исполнилось семнадцать. Благодаря этому я через год избрался в трибуны. А иначе вступил бы в легионы рядовым.
— Остается только порадоваться за твоего уважаемого батюшку. Север, конница Митридата превосходит нашу количественно и качественно, но упрямые индюки вроде Носача ее недооценивают. Три наших армии Митридат уже разбил. Три, Север!
— Сулла взял Афины и победил под Херонеей, — спокойно ответил Квинт, — без превосходства в коннице.
— Сулла... — оскалился Фимбрия, — пусть Сулла бьет понтийцев там, в Греции. Войну можно выиграть только здесь, в Азии. Только здесь, Север, где средоточие мощи Митридата! Тому, кто одержит победу здесь, вся слава и достанется. А Сулла пусть возьмет хоть сто Афин.
— Ищешь славы победителя Митридата, Гай Флавий? — прищурился Север.
Фимбрия внимательно посмотрел ему в глаза.
— А чего ищешь ты?
— Я? — Квинт помедлил с ответом, подбирая слова, но повисшая пауза истолковалась легатом по-своему и он добавил:
— Эти легионы собрали с трудом, вербовщики по большей части впустую намозолили языки, суля золотые горы добычи. А все Сулла. Он, как меч над шеей Рима, его боятся больше, чем понтийского царя. И тут возникает Квинт Север, доброволец, который горит желанием отправиться в поход. На кого, на Митридата? Оказывается, вовсе нет.
— Ты мысли читаешь, легат? — поднял бровь Квинт, — я никому...
Читать дальше