Евгений Токтаев: Орлы над пропастью

Гай Флавий Фимбрия, префект конницы, обвел взглядом собравшихся в палатке шестерых трибунов и примипила. Севера никто не поддержал, все подавлено молчали, чьи-то глаза сверлили землю, чьи-то расширились от ужаса.

— Я отрубил ему голову, когда он пытался спрятаться от меня в колодце. Бросил ее в море, а тело оставил без погребения. Да, я прихлопнул комара, эту алчную кровососущую тварь! Который, по глупости своей, уже растерял четверть армии, ни разу не вступив в бой! И вы, чистоплюи, теперь осуждаете меня? Что, жижа по ногам потекла?

— Я думаю, все поддержали бы тебя, — ответил Север, — если бы ты силой заставил Флакка подписать сложение полномочий в твою пользу. Но зачем его было убивать? Убивать бегущего. Пускай бы и сидел в том колодце. Чем он мог нам помешать?

— Если бы он вернулся в Рим, все мы стали бы вне закона. Ты прекрасно это знаешь. Его нельзя было оставлять в живых.

— А так нас погладят по головке, — усмехнулся Север, — ты что же, думал, никто не узнает? Нас тут восемь тысяч. И еще столько же за проливом, грузятся на корабли. Глаз и ушей достаточно. Существовало множество способов решения, а ты выбрал самый... простой. Тебя несправедливо обидели, ты отомстил. Замечательно. Только при этом ты совершил святотатство, и тебе нет дороги в Рим. Сулла тоже мечтает укоротить тебя на голову, ведь он знает, как ты отличился в избиении его сторонников. Что ты собираешься делать дальше, Фимбрия?

— Воевать с Митридатом. Мне надоело топтание на месте. Не знаю, чего там напели Флакку Цинна с этим сопляком-Младшим [3] Марий-младший, сын умершего к описываемому времени выдающегося политика и полководца Гая Мария. , но я присоединился к походу, чтобы воевать с понтийцами, а не в носу ковыряться, — невозмутимо ответил Фимбрия, — и вообще, вопрос, скорее, в том, что собираетесь делать вы?

Трибуны молчали. Пятеро из них очень молоды, не старше двадцати лет, и лишь недавно начали свою карьеру, будучи избранными на эту должность. Никакого военного опыта у них не было. Север постарше, но и он мальчишка рядом с Фимбрией, которому тридцать семь и волосы уже изрядно тронуты сединой.

Квинт, не отрываясь, смотрел на худое лицо префекта, цепляя взгляд за острые, обтянутые бледной кожей скулы, за крючковатый нос, и думал, как много сходства в нем с тем позолоченным Орлом, что сидит на толстом ясеневом древке в палатке-святилище. Такой же хищный взгляд, распахнутые крылья и когти, что никогда не выпустят своего. Гай Флавий, происходил из весьма знатной фамилии, его отец даже был консулом, но сын по стопам родителя продвинуться не смог, зато прослыл первым забиякой в Риме, а так же искусным кавалеристом, не только наездником, но и командиром. Именно его конница особо отличилась при взятии Рима Гаем Марием полгода назад.

— Может быть, мы спросим мнение солдат? — Фимбрия перевел взгляд на примипила, стоявшего чуть в стороне.

Примипил Тит Сергий Назика [4] Nasica — "Остроносый человек" (лат). , Носач, старший из центурионов легиона и старший по возрасту из присутствующих, был, тем не менее, довольно молод для своей должности. Ему исполнилось всего сорок пять лет. Он происходил из тех бедняков, что рекой хлынули в легионы Гая Мария после реформы, отменившей имущественный ценз для легионеров. Носач прошел весь путь от рядового до примипила, наивысшей для солдата ступени, всего за двадцать лет, что говорило о его недюжинной доблести и талантах, ибо в те годы старшими центурионами служили мужи, близкие к шестидесятилетнему возрасту, начавшие службу еще задолго до преобразований Мария.

Тит Сергий был прямолинеен и прост, бесконечно предан партии Мария, и всем нутром презирал людей, подобных покойному консулу Валерию Флакку — глупых, алчных, надменных богачей, совершенно не сведущих в военном деле, но назначаемых командующими за свои связи и деньги.

— Ты знаешь мнение солдат, Фимбрия, — сурово заявил Носач, — иначе никогда не затеял бы свершенное. Хочешь, чтобы я высказался при этих юнцах? Хорошо. Солдаты предпочитают тебя. Ты в деле проверенный. Солдатам не нравится, когда тупоголовый сенатор, торопящийся за венками и триумфами топит их в шторм при переправе в Грецию, когда можно было подождать месяц до ровной погоды. Солдатам не нравится, что он, прослышав про победу Суллы под Херонеей, вместо того, чтобы воодушевиться и навалиться на Митридата, нагадил под себя и забыл, зачем его сюда посылали. Ты удовлетворен? Солдаты собираются воевать с понтийцами и поиметь на этом деле добычу. С Суллой я предпочел бы разбираться потом. Кстати, про сопляков... Ты тут много разных слов сказал... Не знаю, что у тебя там случилось с Младшим, — Носач усмехнулся, — не мое это дело, но тебе следует помнить, что его здесь поддерживают многие. Да что там, все мы тут за Младшего. Хотя, даже я признаю, что Марий-старший, незадолго до того, как отправился к Плутону, крепко тронулся умом. И натворил разных дел...