Виктор Побережных - «Попаданец» в НКВД. Горячий июнь 1941-го

Как оказалось, с выводами я поторопился. Направились мы совсем не в ту сторону, где обычно со мной «беседовали». По дороге пришлось пару раз предъявлять свои документы часовым, стоящим перед решетчатыми дверями. А перед последней дверью, полностью металлической и с глазком в центре, еще и сдать оружие, сложив его в выдвинувшийся из стены металлический ящик. Пройдя в дверь, я увидел небольшой ярко освещенный коридор с шестью металлическими дверями, окрашенными в привычный темно-зеленый цвет. У самой двери стоял стол, за которым сидел плотный лысый кавказец в форме сержанта ГБ, с другой стороны был полукруглый выступ с узкой амбразурой. Еще одна амбразура виднелась в конце коридора, в его торцевой стене. М-да. Зайдет сюда тот, кому не положено, и — привет семье! Даже чирикнуть не успеешь! Хмуро посмотрев на нас, сержант нажал кнопку на столе, и через несколько минут слева открылась дальняя дверь. К нам вышел еще один сержант, здоровенный белобрысый парень с холодными, какими-то рыбьими глазами. Козырнув, он пригласил нас следовать за ним. Я покосился на Мартынова, но он совершенно спокойно реагировал на все происходящее. Явно бывал здесь и раньше, не то что я. Через минуту мы оказались еще в одном коридоре. Он сильно отличался от того, из которого мы только что пришли. Кирпичная кладка и сводчатый потолок просто кричали о его старости, в придачу он постоянно изгибался то вправо, то влево. Через каждые двадцать-тридцать метров пути встречались закрытые стальные двери. Несколько раз проходили мимо амбразур. Да-а-а. Видимо, когда расширяли подвалы, нашли старые подземелья и приспособили их для работы. По-хозяйственному поступили, однако. Наконец, минут через пять мы пришли. Дойдя до очередной двери, сержант нажал на кнопку звонка справа от нее. Еще через пару минут дверь открылась, и мы прошли в большое помещение, заставленное столами и шкафами. Еще идя по коридору, я заметил, что воздух в нем не спертый, а вполне нормальный. Заходя в помещение, я ощутил явственный поток свежего воздуха и заметил вентиляционные отдушины. Несмотря на то что помещение было тоже старинной постройки, переделки все же были.

— Здравствуйте, Андрей Алексеевич. — На меня смотрели улыбающиеся Меркулов и Судоплатов. Помимо них, в комнате было еще несколько незнакомых мне сотрудников ГБ и гражданских, возившихся у дальней стены.

— Здравия желаю, товарищ комиссар государственной безопасности. Здравия желаю, товарищ полковник. — Я козырнул.

— Давайте без формальностей, — поморщился Меркулов. — Наверное, голову ломаете, куда попали и зачем? — Он хмыкнул. — Сейчас поймете. — Он направился к той самой группе у дальней стены. Увидев нас, те расступились, открыв обзору большой стол, на котором лежало несколько предметов, один из которых мне доводилось видеть в фильмах и играх, а один раз и вживую. Передо мной на деревянном столе лежал самый настоящий МР5К.

— Что-то можете сказать про эту «игрушку»? — Голос Меркулова вывел меня из ступора.

— Да, Всеволод Николаевич. Только очень немного, я же не занимался этими делами там… Насколько я помню, это пистолет-пулемет фирмы «Кехлер и Хок» МР5К. Есть куча разных модификаций, поэтому могу ошибаться. Выпускают их в Германии, Австрии и где-то еще, точно не знаю. Такими вооружаются спецподразделения полиции и другие спецслужбы, подразделения охраны. В армии, насколько знаю, тоже используется. Не в нашей, конечно, в западноевропейской и у амеров. Патроны используются 9 х 19, парабеллумовские. Это я точно помню. Устанавливается глушитель. Знаю, что есть еще куча разных приспособлений, прицелов. Вот, пожалуй, и все, что могу сказать о нем. В руках мне его довелось подержать один раз. Стрелять не доводилось. — Я помолчал и спросил: — Опять «гости» были?

И тут Меркулов меня не просто удивил — поразил! Он завернул такую матерную конструкцию, что я сразу вспомнил Украину и сорок первый. Излив душу, Меркулов передернул плечами:

— Таких гостей — за ноги, да об угол! Но обо всем этом — попозже! Сейчас посмотрите остальное.

Остальное было мне совершенно незнакомыми фиговинами. Покрутив их в руках, я опознал только сильно поврежденный МР3-плеер. Только вот марку не смог опознать, о чем и сказал. Выслушав еще кучу вопросов и ответив едва ли на половину, я с Мартыновым, Меркуловым и Судоплатовым пошел назад.

В кабинете Меркулова, дождавшись традиционного чая, разговор продолжился:

— Плохие вещи происходят, Андрей Алексеевич. За последние десять дней совершено три нападения на музеи и церкви. И если бы не последний случай, все посчитали бы обычным бандитизмом. Но, как выяснилось, дело намного серьезнее. По распоряжению товарища Берия создана спецгруппа по расследованию этих дел и попытке предотвращения подобных преступлений. Хотя как это сделать? Ума не приложу… — Меркулов вздохнул и продолжил уже официальным, жестким тоном: — Спецгруппу возглавляю я. Моими заместителями являются полковник Судоплатов и старший майор Мартынов. Вы, Стасов, привлекаетесь в качестве консультанта. Напомню, товарищи, что от основной работы вас никто не освобождал. Павел Анатольевич, ознакомьте Стасова с готовыми материалами дела. К вечеру жду от вас первых предложений. Все свободны.