Николай Грубов - Человеческий предел

– Серега, к тебе пришли, Сергей, вставай, хватит дрыхнуть.

Видимо призыв достиг ушей Сергея, но еще не до конца, он непонимающе смотрел на разбудившего его соседа по палате и не сразу смог понять, что от него хотят.

– Все, все, я уже проснулся, что ты там говоришь?

– К тебе пришли, и сестра сказала, чтобы ты спустился вниз, тебя там ждут, кто не знаю.

Сергей потянулся и неторопливо стал одеваться, заодно обдумывая, кого это нелегкая принесла. За все время пока он находился в реабилитационном центре, были только сотрудники ФСБ и особисты с полка, где он служил когда-то, которым пришлось подробно рассказать, а потом и написать о том, как попал в плен и о побеге из плена, а особенно их интересовали четыре года, которые провел в плену. Сергей на них не обижался, работа у них такая, да и помощь они пообещали в дальнейшей жизни и реабилитации в правах. Ясно – понятно, что его уже похоронили, и из списков воинской части, где он успел прослужить чуть больше двух лет после окончания Рязанского училища ВДВ и спецшколы, а затем просто числился в списках, тоже вычеркнули.

Он бы с удовольствием вычеркнул из своей жизни эти четыре года, но память.... Её, к сожалению, не задушишь, не убьешь, а хотелось бы. Он уже подходил к комнате для гостей и постарался сосредоточиться на предстоящей встрече. Как и ожидал, это были сотрудники ФСБ, которые вели его дело.

– Садитесь Ольгин, у нас будет долгий разговор, хочу вас обрадовать вначале. Мы проверили по своим каналам ваши приключения и убедились, что вы говорите правду, но это еще, ни о чем не говорит, проверка будет продолжаться.

Сергей поначалу удивлялся, а потом перестал обращать внимание на чопорность этого майора при разговоре с ним. Может специально именно так ведется у них допрос, хотя не раз этот фээсбешник подчеркивал, что это не допрос, а просто разговор. Сергею, в общем-то, было до лампочки, что и как они хотят узнать из его рассказа. Они спрашивают, он отвечает, эмоции его никого не интересуют. Но вот сегодня его сразу заинтересовало то, что говорит майор, явно что-то связанное с его дальнейшей судьбой.

– Но мы постарались, чтобы вы, ни в чем не были ущемлены, то есть вы живы и почти здоровы, вы являетесь гражданином России, вот ваши документы, состояние вашего здоровья удовлетворительное со слов лечащего врача, но требуется длительное восстановление вашей психики. Даже нам не профессионалам по болезням было бы странным другое мнение врачей, хорошо еще, что в дурку не загремели после всего, что вам пришлось пережить. Шрамы, к сожалению некоторые не удалось убрать, но врач говорит, что вы можете через некоторое время рассчитывать на повторную операцию по устранению этих шрамов. К сожалению, восстановить вас в армии мы не в состоянии. Вам нужно будет устраивать свою жизнь на гражданке. Деньги, которые вам начисляли в период службы и небольшое вознаграждение отстоять мы смогли, вот карточка по которой вы можете получить их.

Дальше, хуже...

На наш запрос в Таджикистан и в воинскую часть, где проходили службу ваши родители, мы получили ответы. Вот они, ознакомьтесь.

Сергей вчитывался в строки очень внимательно, но никак не мог уловить смысл слов написанных в этих документах:

«Подполковник медицинской службы Ольгин Николай Юрьевич и его жена капитан медицинской службы Ольгина Светлана Дмитриевна в период бесчинств в Душанбе к месту службы по сигналу тревоги не прибыли. Высланный через некоторое время патруль на БТРе обнаружить семью Ольгиных не смог, квартира, где они проживали, была разгромлена и что-то найти, в ней не удалось. Соседей по лестничной площадке не оказалось и их квартиры также были разграблены. Патруль не мог в полной мере провести опрос свидетелей и выяснить судьбу Ольгиных, из-за явных намерений вооруженных молодых таджиков произвести захват БТРа. Патрулю пришлось возвратиться на базу без результатов. Через четыре дня госпиталь был выведен в Россию. К новому месту службы Ольгины не прибыли и дальнейшую их судьбу мы не знаем. В настоящее время были направлены запросы, с просьбой выяснить судьбу всех пропавших без вести военнослужащих и их семей»