Борис Чурин - Ангел Господень

— Ты хочешь сказать, что и Аллах не существует?!

— Нет. Аллах, конечно, существует, но не в том виде, в котором я тебе его нарисовал.

Мухаммед откинулся на подушки.

— Я не верю тебе, — с трудом ворочая распухшим языком, прохрипел он, — рай есть и я, после смерти, окажусь на его самом высоком уровне.

— Хорошо, — скривил лицо в злобной усмешке Джабраил, — если ты не веришь мне на слово, я попытаюсь доказать свою правоту с помощью умозаключений на простом примере.

Мы с тобой знаем, что твоя жена Айша безмерно любит золотые украшения (как, впрочем, большинство других женщин). Наличие этих украшений для нее Добро, а их отсутствие — Зло. Теперь представь, что где-то, скажем, недалеко от Медины, нашли залежи золота, размеры которых превышают запасы всех железных руд на Земле вместе взятых. Как ты думаешь, что сделает после этого Айша со своими золотыми украшениями?

Вновь не дождавшись ответа от Пророка, Джабраил продолжил:

— Она выкинет их на помойку. И правильно сделает. Потому что эти украшения станет неприлично носить. Ведь из золота начнут изготавливать все, что только возможно: посуду, пуговицы, крючки, другую бытовую утварь. Получается, что Добро, наличие золотых украшений, обесценилось. Перестало быть Добром. А почему? Да потому, что не стало Зла, недостатка золота. Добра стало так много, что его перестали ценить.

Вспомни свое сиротское детство. Вспомни, как ты мечтал досыта наесться своим любимым кушаньем мухаллабией [12] арабская сладость, приготовленная из риса . Но представь, что тебя каждый день стали бы кормить одной мухаллабией. Уверен, что спустя несколько дней ты без отвращения не мог бы смотреть на это блюдо.

Добро может быть оценено лишь в сравнении со Злом. Если не будет Зла, то не будет и Добра. Ты сейчас мечтаешь попасть в рай. Но что такое рай в твоем представлении? Не трудись отвечать, — махнул рукой Джабраил, заметив напряженную складку на лбу Пророка, — я это сделаю за тебя. Коротко, рай это место, где нет Зла. Одно лишь Добро. А этого, как мы сейчас с тобой доказали, быть не может. А значит, не может быть и рая. Ты согласен со мной, Мухаммед?

И на этот раз Пророк промолчал. Он лишь отвернул лицо от собеседника. Джабраил поднялся на ноги.

— Вот теперь, Мухаммед, мы с тобой в расчете. Я отобрал у тебя перед смертью мечту о рае, и это было последнее и самое суровое для тебя наказание. За сим прощай.

Фатима осторожно отодвинула край занавеси, прикрывающей дверь, и заглянула в комнату. За ее спиной Айша, Умм Салама и Али застыли в напряженном ожидании.

— Кажется, отец плачет, — Фатима повернула к родственникам испуганное лицо.

Не поверив падчерице, Айша шагнула вперед и шире отдернула занавес.

— Он плачет! — вскрикнула женщина. Ее крик достиг ушей асхаб.

— Пророк плачет… посланник Аллаха плачет… — словно шорох опавших листьев, пронесся по толпе удивленный шепот.

Когда первые лучи солнца осветили вершины холмов близ Медины, душа Пророка покинула его бренное тело.

Выйдя из автобуса, Лунев раскрыл зонт. Из черного, вечернего неба моросил мелкий, противный дождь. Сергей Михайлович пересек улицу и не спеша поднялся по ступенькам парадного входа гостиницы «Центральная». Оказавшись в вестибюле, Сергей Михайлович встретился взглядом с дежурным администратором, миловидной женщиной лет сорока пяти. Увидев Лунева, женщина испуганно вздрогнула и быстрым движением убрала со стойки табличку «мест нет». Секунду помедлив, Сергей Михайлович направился к стойке дежурного администратора.

— Здравствуйте, Тамара Борисовна. Как вы тут, без меня поживаете?

Женщина со смущенной улыбкой пожала плечами.

— Да так… по-прежнему…

— «По-прежнему» это как? Как до моего прихода в гостиницу или в то время, когда я был ее директором?

Окончательно смутившись, женщина молча опустила глаза. Лунев усмехнулся.

— Вы не переживайте, Тамара Борисовна. Я в директорское кресло возвращаться не собираюсь. А спросил так, из любопытства.

Он резко повернулся и быстрым шагом направился к лифту. На седьмом этаже, у дверей бара Лунев увидел знакомую фигуру швейцара. Тот, заметив Сергея Михайловича, повел себя так же, как минутой раньше дежурный администратор: вздрогнул, засуетился и потупил взор.

— Здравствуйте, Василий Степанович, — приветливо улыбнулся Лунев, — как ваше здоровье?

— Спасибо, не жалуемся, — кивнул головой швейцар и, бросив подозрительный взгляд на Лунева, спросил, — никак вы на старую должность вернулись, Сергей Михайлович?