Борис Чурин - Ангел Господень

Сашка впереди меня на пару шагов бежал. Когда первые выстрелы грохнули, он, вроде как, споткнулся, упал. Я к нему подскочил, хотел помочь подняться. Гляжу, а у него в затылке дырка. Только я распрямился, чтобы дальше бежать, тут меня что-то в грудь, под сердце как шарахнет. В глазах потемнело. В голове гудит так, будто в колокол рядом со мной ударили. Упал я на спину и все, словно в колодец бездонный провалился…

Очнулся от того, что дышать мне стало трудно. На грудь словно камень пудовый положили. Открыл глаза, ничего не вижу. Темень сплошная. Попробовал левой рукой шевельнуть. Не могу — придавлена она чем-то. Попробовал правой. Она, вроде, посвободней оказалась. Стал я правой рукой вокруг себя щупать и обнаружил, что сбоку от меня земля, подо мной земля, а сверху на мне тело чье-то лежит. Оно, тело это, спасло меня. Закрыло лицо и не дало земле нос забить.

Принялся я из всех сил раскачиваться, пытаться руки освободить. Бесполезно. Только уши землей забил и дышать стало труднее. Видимо, воздуху мне уже не хватало. И тут меня такой ужас обуял, что я разум потерял. Стал орать, биться в истерике, тело того, кто на мне лежал, зубами рвать. Все это меня последних сил лишило. Чувствую: сознание теряю. Всякая всячина мерещиться стала: будто земля вокруг меня зашевелилась, а мертвое тело, что на мне лежало, поднялось и ушло куда-то. Открыл я глаза, вижу: луна на черном небе, звезды, а рядом со мной старик с длинной бородой на коленях стоит. Ладонями до моей раны слегка дотрагивается и шепчет что-то. А я при этом чувствую, как жизнь ко мне возвращается. Дышать легче становится и боль уходит. Огляделся я. Смотрю: рядом могила разрытая, а на ее краю Сашка Рыженко с прострелянной головой лежит.

Минуты три старик надо мной колдовал. Потом поднялся с колен, указал мне рукой в темноту и говорит:

— Тебе туда.

Сам повернулся и в другую сторону пошел. Рубаха на нем белая, длинная, кожаным пояском подвязана, как у Льва Толстого…

Сергей Михайлович вздрогнул и застыл с открытым ртом. Его широко открытые глаза уставились в одну точку.

— Что? — Оля коснулась руки Лунева, — что случилось?

— Лев Толстой… — словно в бреду прохрипел тот.

— Что, Лев Толстой?

Сергей Михайлович перевел взгляд на девушку.

— Я этого старика видел совсем недавно. Когда тебя провожал до общежития, а еще раньше на озере.

— Ты обознался, — махнула рукой Ольга, — с тех пор тридцать лет прошло. Старик, который тебя спас, умер давно.

— Да, пожалуй, ты права, — вздохнул Сергей Михайлович, — однако, странно: та же фигура, то же лицо, а главное, те же глаза. Голубые, бездонные. И смотрят так, словно насквозь тебя просвечивают.

— Конечно, обознался, — Оля встала из-за стола и принялась доставать из шкафа посуду для чая.

— Сергей Михайлович, — в кабинет заглянула секретарша, — к вам посетитель.

— Пусть проходит, — не отрывая взгляда от бумаг, кивнул Лунев.

Дверь распахнулась, и Сергей Михайлович невольно стиснул зубы. Широким шагом, по-хозяйски, в кабинет вошел старший лейтенант Госбезопасности Кудряшов.

— Здравствуйте, здравствуйте, Сергей Михайлович, — приветливо улыбнулся старший лейтенант, — давненько не виделись.

— Не так уж давно, — вздохнул Лунев и откинулся на спинку стула, стараясь оказаться как можно дальше от сотрудника КГБ, чтобы не подавать ему руки. Тот правильно понял движение хозяина кабинета и, не подходя к его столу, уселся на ближний к двери стул.

— Как ваше здоровье? Как работа? Освоились уже на новом месте? — продолжал улыбаться Кудряшов.

— Валентин Иванович, — Лунев наморщил лоб, — мне кажется, мое здоровье вас не очень волнует. Давайте сразу перейдем к делу.

— Зря вы так думаете, — покачал головой старший лейтенант, — ваше здоровье мне отнюдь не безразлично. Не дай бог, с вами беда случится, так ваш бывший однополчанин, а ныне областной руководитель, на нас, невинных, грешить станет. Скажет: Ааа, мракобесы, убрали неугодного вам человека!

Кудряшов громко рассмеялся.

— Так что, уважаемый Сергей Михайлович, не из праздного любопытства интересуюсь я вашим здоровьем.

— Можете не беспокоиться, Валентин Иванович, с моим здоровьем все в порядке. Какие еще вопросы у вас имеются ко мне?

Несколько секунд сотрудник Госбезопасности задумчиво тер подбородок.

— Сергей Михайлович, боюсь показаться назойливым, — заговорил он тихим, вкрадчивым голосом, — но я пришел, чтобы еще раз попытаться убедить вас, не мешать нам работать в гостинице.