Владимир Михайлов - Восточный конвой [ Ночь черного хрусталя. Восточный конвой]

Но этот день был для него днем невезений; и пожелание его насчет последней так и осталось пожеланием. Она даже и предпоследней не оказалась. На сей раз предчувствие его подвело.

Милов писал на английской машинке, успев уже приноровиться к плавным размахам бортовой качки — очень умеренной, впрочем.

«Дорогой сэр, полагаю, что могу теперь полностью отчитаться в выполнении порученной Вами работы, состоявшей в выяснении некоторых промышленных технологий, а также связанных с ними обстоятельств, касающихся большого количества людей, чья судьба вызывала Ваше беспокойство.

Тщательно изучив эти вопросы, я смог прийти к следующим выводам. Во-первых, никакой технологии не существует, как нет и такой реальности, как пресловутые технеты. Весь связанный с ними шум является лишь частью политической игры, рассчитанной на привлечение внимания и крупных средств западных инвесторов. На самом же деле технеты и есть проживавшие в бывшей Каспарии люди, подвергнутые, однако — и продолжающие подвергаться — определенному воздействию психотропных веществ, образцы которых мною получены и будут переданы Вам одновременно с этим отчетом. Подобная обработка значительно примитивизирует мышление, делает людей более управляемыми, но одновременно и гораздо менее обычного способными на принятие самостоятельных решений. Тут следует добавить, что указанное воздействие на людей должно повторяться достаточно часто, поскольку не является долгодействующим. Однако, насколько я могу судить, после четырех-пяти повторений субъект в значительной мере теряет способность вернуться когда-либо в нормальное состояние. Вопрос — как всё это отражается на потомстве, нуждается в дополнительном изучении. Есть основания полагать, что он приводит к некоторым аномалиям.

Таким образом людям, еще сохранившимся в современной Технеции, несомненно, грозит опасность — хотя и не связанная с их физическим уничтожением.

Полагаю, что предоставлением этого отчета я полностью заканчиваю работу, выполнение которой взял на себя. При возникновении у Вас дополнительных вопросов, готов ответить на них — но только в том случае, если это не потребует повторного визита в Технецию.

Помимо этого, рад сообщить Вам, что люди, привлеченные Вами к обеспечению моей работы, благополучно покинули пределы Технеции, не понеся никаких потерь и не претерпев заметных неудобств — свыше предусматривавшихся самим характером задания. Полагаю, однако, что об этом Вы уже полностью информированы.

В связи со сказанным, прошу перевести оставшуюся часть моего гонорара на мой счет, чьи реквизиты Вам известны.

Примите, сэр, мои уверения в совершенном к вам почтении…»

— Гонорар! — сказал Мерцалов с усмешкой. — Ввернешь же ты иногда словечко, — хоть стой, хоть падай.

— Трудно объяснить малограмотному человеку, — сказал Милов.

— Это Хоксуорт-то малограмотный?

— А я не о Хоксуорте.

— М-да. Не уважаешь ты, Милов, начальство.

— Какой ты мне начальник? Я — вольный пенсионер. Отставник.

— Ну, это мы еще посмотрим.

Милов насторожился.

— А что?

— Да так, ничего особенного… Ты вот тут написал, что люди никакой другой опасности в Технеции не подвергаются. Между тем, мы получили кое-какие интересные данные. Об экспорте органов для пересадки. И это, между прочим, связано с теми местами, которые ты только что покинул.

— Гм, — сказал Милов. — Ну-ка, просвети старичка…

— Придет время, — сказал Мерцалов, — просветим. А сейчас — ты свой багаж распаковал уже?

— Да у меня всего багажа…

— И не распаковывай. Потому что мы тебя вскорости смайнаем за борт.

— Чего ради?

— Да ведь я тебе все объяснил уже! Вернешься к своему работодателю. Отчитаешься лично, поскольку вопросы у него наверняка найдутся. Проследишь, чтобы заплатили тебе без всяких… экивоков. Ну и, насколько я в курсе, соединишь полезное с приятным. Я не ошибаюсь?

— А вот уж это, я полагаю, не твое дело, — сказал Милов.

— Разве у меня есть не мои дела? — спросил Мерцалов.

— Куда ты исчез? — спросила Ева сердито. — Я потратила целую вечность, чтобы дозвониться до тебя — и ни разу никто не ответил. Ты что, уезжал из Москвы?

— Уезжал, — сознался Милов. — Как твоя конференция? Как сообщение?

— Лучше не бывает. Но ты не заговаривай мне зубы. Отвечай на вопрос. Ты уезжал? Куда же это, интересно? И с кем?

— В одиночку. Подвернулась возможность немного заработать. Чтобы уж здесь не отвлекаться на лекции и прочее. А у тебя тут неплохо — в новом, как ты говоришь, кондоминиуме. Всё о’кей.