Сергей Минцлов - Царь царей...

Заявление Павла Андреевича было встречено без особенного волнения, хотя почти у всех мелькнула мысль о страшной опасности, какой они подвергались в глубине земли от такого соседства: достаточно было малейшего толчка, и едва державшиеся свод и стены рухнули бы и бесследно погребли бы их под камнями.

— Вот так пуля! — проговорил охотник. — Не учинить ли нам, когда так, поскорей аллегро-удирато отсюда?

— Нет-с, — заявил Иван Яковлевич, — опасность, ко— нечно, некоторая есть, но где ее, спрашивается, нет? Я, по крайней мере, не иду назад!

— И я! — поддержал его Михаил Степанович.

— Я тем более, — равнодушно сказал палеонтолог. С той минуты, как изображения допотопных зверей остались позади и перестали смущать его, к нему вернулось обычное его настроение.

— Черт с вами!.. и я, когда так, не отстану!.. — проворчал охотник, собираясь прыгнуть последним через трещину. — О вас же, полоумные люди, думал!

Он с силой оттолкнулся ногами от края, перелетел на другую сторону, но вдруг поскользнулся на груде камней и почувствовал, что падает.

Грянул оглушительный выстрел: приклад ружья, висевшего за спиной охотника, с силой ударился об пол и оно выстрелило разом из обоих стволов. Заряд с визгом врезался в свод позади перепуганных путешественников.

— Прочь! Бегите прочь скорей! — раздались дружные крики их. Охотник вскочил на ноги, оглянулся и увидал, что из сумерек, почти над головой его, разом осунулась и медленно выползает из свода громадная глыба.

Охотник, не успев даже подхватить упавший фонарь свой, метнулся к товарищам, и почти в ту же секунду глыба рухнула на место, оставленное им.

Тяжкий удар всколыхнул спертый воздух, и путешественникам показалось, будто заколебался весь коридор; ливень мелких камней и пыли обдал всех. Толкая друг друга, они отбежали дальше и остановились. Гул позади утих; камней больше нигде не падало.

Путешественники поспешили обратно взглянуть на место катастрофы. Мысль, что, быть может, они навсегда замурованы обвалом, страшным призраком встала в мозгу у всех, но никто не проронил ни звука.

Два уцелевших фонаря освещали завал. Массивный камень преграждал вплотную весь коридор, точно заранее пригнанный к ширине и высоте его. Ни обойти, ни перелезть через него никакой возможности не было. Груды песка и мелкой осыпи возвышались кругом.

Путешественники дружно навалились на камень, пробуя сдвинуть его, но камень не поддавался: в нем чувствовалась тысячепудовая тяжесть.

Охотник вынул нож и стал пробовать долбить его; на третьем ударе стальной клинок переломился пополам, оставив лишь незначительные царапины на поверхности преграды.

Свирид Онуфриевич бросил остаток ножа, затем снял с плеча ружье, посмотрел на курки и, увидав что они сломаны, поставил ненужное уже ружье в угол, отошел в сторону и молча стал у стены.

— Что же теперь делать, господа? — нарушил молчание Иван Яковлевич.

— Идти вперед, — отрывисто ответил кусавший губы палеонтолог. — Что ж тут возможно другое?

— Но куда приведет нас ход? Может быть, он и кончается в недрах земли или в жерле вулкана.

Палеонтолог дернул плечами.

— Может быть-с… даже вероятнее всего, что так, — резко ответил он. — Во всяком случае, надо готовиться к худшему!

Михаил Степанович раскрыл свою сумку и стал разбирать содержимое ее.

— Антон, — спокойно обратился он к старику, хотя побледневшее лицо выдавало волнение его, — посмотри, много ли осталось запасов в твоем мешке? Мы должны разделить теперь всю провизию на возможно большее количество порций, — обратился он к остальным. — Неизвестно, сколько времени продлятся еще наши поиски нового выхода.

Осмотр провизии показал, что при усиленной экономии ее может хватить дней на пять; главный вопрос был в воде, которой оказалось всего две бутылки.

Свирид Онуфриевич, невольный виновник происшедшего, не притронулся даже к своей сумке; на лице его было написано глубокое отчаяние.

Старый ученый обвел глазами всех спутников своих и, подойдя к Свириду Онуфриевичу, слегка потрепал его по плечу.

— Не отчаивайтесь так, дорогой мой! — мягко заметил он. — Надо трезво смотреть на вещи; случилось то, что должно было случиться!

— Но по моей вине! — глухо ответил охотник.

— Вы были только орудие: в мире нет случайностей, все идет по определенным законам; значит, это должно было совершиться так! Не произойди ваш выстрел, камень упал бы, ну, сутками позднее, так как очевидно, что он уже едва держался, и мы все равно были бы отрезаны на возвратном пути. И было бы еще хуже, так как провизии осталось бы еще меньше!