Андрей Нимченко - Нф-100 - Псы кармы, блюстители кармы. Весь роман целиком

Боб вздохнул и по третьему кругу повторил свою историю. К счастью, хотя бы наводящие вопросы поляк задавал каждый раз новые. Наконец, с допросом было покончено, место преступления - та самая подворотня - осмотрено и его описание занесено в протокол. После того, как просмотр многочисленных фотографий варшавских жуликов ничего не дал, приступили к фотороботу. На составление его ушло почти все оставшееся до поезда время. Получившаяся физиономия сильно смахивала на Тома Круза. Пожилой поляк еврейской наружности, возившийся за компьютером, вывел изображение на принтер и долго его разглядывал. Потом усмехнулся и понес нечистый лик - принтер немного пошаливал и щедро лил краску на края печатного поля - к пану Гжешику. Едва взглянув на "портрет" работы Боба и пожилого еврея, начальник привокзального участка полиции сказал что-то, от чего у Поля, брата Янека, случился приступ смеха.

- Он говорит, что знает, где искать этого парня, - сказал Янек Бобу, - но голливудские копы вряд ле дадут нам ордер на его арест. А вы ничего не напутали? Точно?

Низенький, лысый, очень широкий в талии и оттого похожий на патиссон пан Гжешик Габровский начал говорить, не отрывая взгляда от язычка молнии на куртке Боба.

- Пан начальник считает, что это какие-то гастролеры, - переводил плавную речь шефа Янек. - Мы пытались выйти на них, но безуспешно. Дело в том, что, как мы предполагаем, у этой банды очень узкая специализация - иностранцы. Ваш случай классический. Человек едет с пересадкой, сошел с поезда, взял билет и решил прогуляться по городу, пока не придет другой. Человек покинул вокзал и исчез. Куда он пропал? Кто знает? Кто будет искать? Может, он уехал на другом поезде, или автобусом, или самолетом, или приобрел машину и укатил на ней. Может, у него в Варшаве любовница - у многих здесь, в Варшаве, есть любовницы. Или он просто решил устроить себе небольшой отпуск и заодно потрепать нервы родным. Пока родственники начнут бить тревогу, пока обнаружится, что с поезда он сошел именно здесь, пока выяснят, что из города он не выезжал - пройдет время, и немало. Можно успеть обналичить все суммы на кредитных карточках и замести все следы. К тому же ведь неизвестно, где приключилось несчастье - на нашей территории или где-нибудь в городе. Систему нащупать сложно. А нет системы, нет понимания, кого же нам все-таки искать.

Сколько пропало народа, мы не знаем. Нам известно, и то это лишь предположение, об одном пожилом пане из Вашингтона. Его здесь ждала жена, она прибыла из Вены на самолете, а он добирался поездом - некоторые боятся самолетов и их сложно за это винить. Дама не дождалась пропавшего в гостинице и обратилась в полицию. Со вторым, молодым паном, зацепок больше. Он прибыл к нам на работу, но встречавшие его представители фирмы разминулись с ним на вокзале. Больше пана не видели. Но нашлись свидетели - они показали, что он шел куда-то в сопровождении полицейского. Мы, понятно, проверили - это точно не был никто из наших. Мы усилили наблюдение за территорией, но через неделю в их сети угодили вы.

Пан Габровский замолчал и через время утих его переводчик. Осененный властью поляк оловянными полицейскими глазами рассматривал Боба. Любопытная жирная муха, восставшая от зимнего сна, должно быть, лишь для того, чтобы скрашивать привокзальным копам одинокие ночные дежурства, появилась неизвестно откуда и уселась на плечо Гжешика Габровского. Он не согнал ее.

- Жужа вернулась... - эта ребячливая фраза вырвалась у Янека. Боб усмехнулся. Янек смутился и попытался восстановить образ сурового полисмена, - Я только не могу понять, почему с вами, пан Горксий, у них вышла накладка. Вы единственный, кому удалось спастись. Как вы их раскусили?

Пан Габровский перевел взгляд с Боба на муху, а потом обратно на Боба.

- Накладка вышла потому, что пан два года жил в России, - Габровский-старший сказал это по-английски. - А там мало кто доверяет представителям закона. Боюсь, что именно эта вера подвела других жертв. Я пошлю фоторобот в службу собственной безопасности, возможно это настоящий полицейский, как ни прискорбно звучат мои слова... Где-то я уже видел это лицо.

- При случае поблагодарите наших российских коллег, - сказал Габровский, протягивая Бобу руку на прощание. - В каком-то смысле они помогли нам всем.

Боб догадывался, что чести рукопожатия полицейский удостаивает не каждого.

- Обязательно, - он вежливо улыбнулся. - Правда, надеюсь, что такого случая не представится...