Генри Каттнер: Этот мир-мой! [Авт. сборник]

Искра в амулете вела себя иначе.

Галактическая мощь, свободно гуляющая по Паитити, а может, и по всей Земле!

Он бежал вниз, видя нарастающее свечение. Пламя обрело божественную силу, потом начало угасать. Колонна света неохотно опала вглубь пропасти, громыхание стихло.

Рафт был уже на стеклянистом, прозрачном дне пещеры. Посмотрев себе под ноги, он покачнулся от внезапного головокружения: без видимой опоры он висел над бездной, берущей начало в пылающем центре Земли.

Рафт бросился к Паррору, а тот выбежал ему навстречу.

Свет, идущий снизу, покрыл его лицо удивительными тенями. Рука его была вооружена когтистой перчаткой, а когда он подошел ближе, стало слышно тихое рычание.

Рафт с удовольствием прикончил бы его, но обуздание Пламени было сейчас гораздо важнее. Остановившись, он вытащил из-за пояса предохранитель.

— Паррор! Твоей машиной невозможно управлять. Ей не хватает вот этого.

Паррор даже не слушал его, он рвался вперед, сжигаемый безумной жаждой крови, неудержимый в демонической ярости, такую вспышку Рафт уже видел у него однажды. Расставив пальцы, вооруженные стальными когтями, он ударил, целясь в лицо Рафта.

На этот раз Рафт не успел увернуться, и коготь разорвал ему щеку, оставив глубокую рану и причинив жгучую боль. Предохранитель выпал из рук.

Он попытался схватить Паррора, но гибкое тело все время оставалось вне пределов досягаемости. Когти ударили еще раз, и еще. Страшная боль пронзила грудь и бок. Рафт неистово размахивал руками, но Паррор ловко уклонялся от его ударов.

Вновь загромыхало, свет внизу усилился.

Радостно взревев, Пламя вырвалось из оков! Языки огня взметнулись вверх, словно стараясь достичь своей звездной колыбели.

Снова сверкнули когти.

Рафт почувствовал вонзившееся в глаз острие, и поле его зрения резко сузилось. Полуослепший, с разодранной до кости щекой и почти оторванным носом, он безуспешно пытался достать неуловимого врага.

Жанисса бросилась между ними. Паррор сжал кулак и ударил ее в челюсть. Девушка отлетела назад, упала на прозрачный пол и замерла.

— Это ты научил меня, Рафт, — рявкнул Паррор.

Рафт изрыгал страшные проклятия. Если бы только он мог добраться до этого усмехающегося дьявола, если бы мог сжать пальцы на его шее!

Сияние Пламени ослепляло, все пространство пещеры заполнили неистовые молнии. На этот раз звездный огонь не собирался отступать.

Он поднимался все выше и выше — любопытный и радостный — просыпался к жизни, непонятной для людей!

Внезапно Рафт с удивлением понял, что вновь видит двумя глазами. Боль прошла совсем, рана перестала кровоточить. Паррор в недоумении уставился на противника.

Рафта излечило излучение Пламени. Под его влиянием живая ткань регенерировала с чудесной быстротой. Жизнь шла быстрее.

Позади что-то кричал Крэддок. Сквозь непрерывный грохот Рафт уловил лишь несколько слов, но, повернувшись, увидел, что валлиец бежит к машине. В руке он держал цилиндр предохранителя.

Рафт так никогда и не узнал, что собирался сделать Паррор. Резко повернувшись, человек-кот злобно крикнул что-то и шагнул в сторону Крэддока.

Он сделал всего один шаг, потому что в следующее мгновение его настиг Рафт.

Задача его была нелегкой. Рафт никогда не боролся с ягуарами, но теперь ему предоставилась такая возможность. Переполняющая Паррора безумная ярость превращала его в дикого зверя, зеленые глаза полыхали ненавистью и жаждой крови. Тяжело дыша, сплетясь в беспощадном поединке, оба рухнули на пол.

Пламя поднялось еще выше. Каждый раскат грома отзывался болезненным эхом в голове Рафта, в мозгу его пылал межзвездный огонь, не дающий тени.

Когти рвали его лицо, но раны тут же заживали.

Рафт, охваченный жаждой убийства не менее Паррора, собрал все свои силы и поднялся на колени. На долгую, кровавую секунду во всем мире не осталось ничего, кроме испачканной красным перчатки.

Схватив руку Паррора приемом дзюдо, Рафт с неистовым наслаждением сломал ее и несколько секунд подержал неподвижно. Этого хватило, чтобы мощь Пламени срастила кости и ткани, но теперь рука Паррора торчала в сторону под неестественным углом.

И все-таки он продолжал сражаться, помогая себе зубами, ногтями и ногами, хотя пальцы Рафта стискивали его горло. Не обращая внимания ни на что, он дрался с ожесточением, присущим его виду, до тех пор, пока его тело не изуродовали настолько, что даже само Пламя оказалось не в состоянии вернуть его к жизни.