Станислав Соловьев: С.А.Р.

— Гражданин Пет–хе подтверждает наши слова. Пет–хе сразу сообщил нам, что ты шпион.

— Этого не может быть! — это похоже на кошмар. Сильно похоже. Но почему–то я был уверен, что не сплю, и все это мне не сниться.

— Этого не может быть для тебя — потому что ты аберрирован, ты во власти ложного индивидуализма.

— У него мои документы, позовите Пет–хе, я отдал ему свои документы!

— В Свободных Районах не нужны документы. В Свободных Районах нет документов.

Тарабарщина. Мы говорим на разных языках, настолько разных, что я теряюсь. Что я начинаю отчаиваться.

— Магнитокарты, там…

— Магнитокарты изъяты как продукт технологического насилия. Ты пытался ввезти продукт технологического насилия.

«Идеологическое насилие». «Технологическое насилие».

— Это сумасшествие какое–то, я, я не знаю…

— Твоя социальная аберрация носит деструктивный характер.

— Свяжите меня с АЛБЕК. Я требую — свяжите меня с властями! — надежда у меня была очень слабая.

— В Свободных Районах нет власти. Власть разъединяет граждан. Власть противоречит свободной ассоциации.

Опять я путаюсь в лингвистических дебрях! Я, наверное, веду себя совсем не так. Что же мне делать? Как мне с ними разговаривать? Я говорю одно, они понимают совсем другое. Они говорят мне — и я их не понимаю… Я был в отчаянии.

— Свяжите меня с АЛБЕК. Они знают, кто я такой. Они могут связаться с Ректоратом Школы.

— Мы сейчас представляем АЛБЕК. АЛБЕК знает, кто ты такой. Ты деструктивный элемент, посланный неассоциированными районами.

— Это неправда, это неправда. Я послан Школой Ти — Сарата с целью помочь АЛБЕК реконструировать историю Свободных Районов. Прошу вас, свяжитесь с Ректоратом!

— Ты говоришь «правду», которая не соответствует действительности.

— Я говорю правду! — я был готов произносить слово «правда» тысячу раз. Словно это спасет меня от неминуемой боли.

— Ты под воздействием социальной аберрации. Мы поможем тебе.

Боль, резкая боль, мой крик, распирающий легкие и мягкая, бездонная пустота…

Не знаю, сколько прошло времени — все та же комната. Мои ноги и руки, нет, все тело затекло — я пытался повернуть головой, было очень больно. С трудом я сжимал и разжимал пальцы, с большим трудом делал вдохи и выдохи. Почему они делают это со мной? Что они от меня хотят? Мысли путались. Когда я хотел понять происходящее — мои мозги преисполнялись тупой болью. Люди с интересом смотрели на меня — трое мужчин, сидящих на непонятных конструкциях из металлических трубок и белого пластика. Они ничего не записывали, никуда не звонили, не переговаривались — просто сидели, положив руки на «стол», и смотрели на меня немигающими глазами.

— Мне очень больно, — глупо, конечно, начинать так разговор. Но что я могу с собою сделать?!

— Боль сейчас прекратится. Ты будешь отвечать на наши вопросы?

Почему когда они обращаются ко мне, я не понимаю кто из них говорит? Мне кажется, что они произносят слова одновременно. Но это невозможно. Такого не может быть.

— Да, хорошо, я буду, — казалось, они прекрасно знали, что я отвечу. И они знают, что я буду отвечать на каждый их вопрос.

Я ждал. Они ждали. И действительно, боль прекратилась. Уже мог поднимать руки и шевелить ногами. До сих пор не понимаю, на чем я сижу. Тоже в одной из этих конструкций?

— Как твое имя?

— Меня зовут Лийо Леваннен.

— Это не твое имя. Назови свое настоящее имя.

— Но меня зовут Лийо Леваннен. Лийо Леваннен — это мое имя.

— Лийо Леваннен не существует.

— Я — существую. Перед вами Лийо Леваннен.

— Ты убил Лийо Леваннена и выдаешь себя за него.

— Это неправда. Я никого не убивал. Я — Леваннен.

— Ты не Лийо Леваннен. Ты шпион, посланный неассоциированными районами «ПЕНТЕМ». По их заданию ты убил Лийо Леваннена и поник в Свободные Районы, выдавая себя за него.

— Пет–хе может подтвердить, что я Леваннен. И Лет–хе тоже может подтвердить это — спросите у них!

— Гражданин Пет–хе и гражданин Лет–хе не может подтвердить этого. Они не существуют.

— Как не существуют?! Они говорили со мной, я провел с ними два дня! Спросите, вызовите их! — еще чуть–чуть и у меня начнется истерика. Надо сдерживать свои эмоции, надо сдерживать… Но как?!

— Ты убил Пет–хе и Лет–хе, чтобы тебя не раскрыли.

— Этого не может быть! Я никого не убивал!

— Другие граждане видели, как ты убивал Пет–хе и Лет–хе.

Кто эти граждане? — хотел я крикнуть им. Но не крикнул. У меня не было сил кричать.