— Имеет ли аналоги илеке в Изученном мире?
— Не имеет.
— Какая Школа или религиозная организация представлена в С. А.Р.
— Никакая. Свободные Районы «свободны от идеологического насилия».
— С. А.Р. имеет армию и полицию?
— Нет. Свободным Районам «чуждо милитаристское насилие».
— Кто защищает Свободные Районы от милитаристского насилия?
— РАПО.
— Что такое «рапо»?
— Районная пограничная охрана.
— Кто руководит РАПО?
— Неизвестно.
— Каковы полномочия РАПО?
— Неизвестно.
— Каковы цели РАПО?
— Защищать граждан Свободных Районов от экономического, идеологического и милитаристского насилия.
— От кого исходит насилие против Свободных Районов?
— От неассоциированных районов. — Хм. Что–то мне напоминает КАЗ-САТТ…
— Состоят ли граждане Свободных Районов в партиях или политических организациях?
— Нет. С. А.Р. — свободны от идеологического насилия. Партии это деструктивные образования, разделяющие граждан и нарушающие принципы свободной ассоциации. Пункт четырнадцатый Декларации С. А.Р.
— Кем принята декларация?
— Неизвестно.
— Когда принята декларация?
— Первый год Эпохи Селлбе.
— Что такое «селлбе»?
— Самоопределение Районов.
— Кем разработана Эпоха Селлбе?
— Центром Селлбе.
— Что такое Центр Селлбе?
— Центр планированного самоопределения.
— Какую роль выполняет Центр Селлбе?
— Неизвестно.
— Кто организовал Центр Селлбе?
— Неизвестно.
— Кто возглавляет Центр Селлбе?
— Неизвестно…
Я меня голова кружилась от такого «ознакомления». Больше всего мне надоели слова «нет» и «неизвестно». Если Дальнен хотел меня поставить в тупик — он этого добился. Мне хотелось пройтись по проспекту Искусств. На прощанье? А почему я, собственно, решил прощаться с этим городом, где я провел столько лет?.. Что–то я чувствовал, но попытки понять это «что–то» только вызвали у меня недоумение, раздражение, усталость. Словно я запутался. Словно потерял нить. Перестал видеть будущее…
Я вышел, захватив с собой несколько ураков — попить кофе в какой–нибудь забегаловке, вдыхать запах людей, кухни, наступающей осени. Было уже поздно — повсюду зажглись летающие фонари, мимо проносились автокары. Я увидел афишу Городского театра: новая постановка «Отверженных из Маальма» — лица актеров, даже какая–то знаменитость, отмеченная сезонной премией Большого Маальмена, пытливые глаза, экспрессивные жесты… Я подавил в себе желание пойти на постановку. Во–первых, вряд ли я попаду — все билеты давно раскуплены. А во–вторых — хватит с меня и во–первых. Не знаю, что я хочу и куда иду. Уличные мимы не веселят меня. Девушки в на удивление легких нарядах, словно не замечающие приближение осени, не радуют глаз — даже то эстетическое удовольствие, которое это вызывало у меня, не рождалось в груди, ничего не требовало, не влекло боли, не обещало интереса. Я остановился перед торговым домом Верреганнов, сунул в рот ароматическую палочку — хольменская привычка. В этот момент что–то хлопнуло прямо над ухом, кто–то вскрикнул, оглушенный я невольно присел, оглянулся и успел заметить блестящее хищное тело дорогого автокара. Некоторые люди остановились, кто–то звонил по портативному электрофону, и только тогда я поднял глаза. На стене, в паре сантиметров над головой, зияла выбоина размером с кулак. Электрическое ружье, мощное электроружье, какое носят солдаты Внешней Охраны, — тупо подумал я. Страха я не почувствовал, и потому — испугался. Наверное, у меня здоровые рефлексы — как говорил Дальнен. Не помню, как оказался у себя в номере. Я сидел на спальной кушетке и сжимал в руке наушник электрофона. Куда–то звонил? Кто–то не сильно постучал в дверь. Я весь съежился, но потом решил, что это мальчишество, глупость и открыл ее. Гостиничная прислуга попросила переключить электрофон на параллельный режим — кто–то мне звонит по каналу правительственной связи.
— Вы меня слышите, сударь? — прислуга была обеспокоена. Вид, наверное, у меня был неважный.
— Да, я слышу. Хорошо.
Я закрыл дверь. Потом опять сел на кушетку и переключился. Прямо в ухо кто–то сказал обеспокоенным голосом:
— Это он, можете говорить.
— Кто это? — сказал я в наушник. До чего же я глупый, когда пугаюсь!
— Это Леваннен?.. С вами говорит Дальнен. Как вы себя чувствуете?
— Нор… нормально, — врал я самым откровенным образом.
— Мы все знаем. Не беспокойтесь. Значит так. Никуда не выходите. Никому не звоните. Деактивируйте окно. Заприте дверь. Через несколько минут в фойе будет дежурить наш человек. Вы меня понимаете?
Читать дальше