Виталий Владимиров: Свое время

Простая история: родился, учился, влюбился...

Оттепель. Чистое небо. Ледоход, ломающий культ. Реабилитация свободы: вернулись уцелевшие, в Университете на Моховой один день провисела стенгазета "Колоколъ" с твердым знаком на конце, три комсомольских секретаря крупнейших вузов столицы вышли "наверх" с предложением использовать прохождение студентами практики на производстве для выявления недостатков и причин, тормозящих технический прогресс.

Мы рвались в бой. Мы хотели дела.

Реорганизация экономики: вместо министерств - совнархозы, два обкома - промышленный и сельскохозяйственный.

Трансформация сознания, понятий, вопросы без ответа: говорим одно, делаем другое, думаем третье...

Разноцветной, разноязыкой рекой тек по Садовому кольцу фестиваль молодежи и студентов в серых берегах молчаливо-удивленных москвичей. Ньюорлеанский джаз из Италии в парке Горького бесшабашно, как плясовую, трубил "Когда святые маршируют", две девочки из Австрии нашего возраста крутили "рок-н-ролл", а мы, дружинники, глазели на них и не знали, что делать - отвести ли их в милицию или завертеться в заводном ритме вместе...

После фестиваля - целина: телячий вагон - сорок лошадей, шестьдесят людей, ровная, как стол, Барнаульская степь и бесконечный поток зерна, горы зерен хлеба, которые надо перелопатить, пересыпать, перегрузить...

День-то был будничным, неприметным: с утра монотонные лекции по математике и физике, потом семинар по марксизму-ленинизму, лабораторные работы по химии. Часок поиграли в пинг-понг, сдвинули столы в одной из аудиторий. Выпили по кружке пива в парке Горького и разъехались по домам. Только вечером немного странная картина: массы людей на улице, неподвижных, с запрокинутыми лицами, высматривали в темном осеннем небе новую звездочку со сразу ставшим всемирно популярным именем "Спутник". Символ новой эры. Космической. Не серебристый скафандр с пластмассовой колбой вместо головы, а человек, простой человек в кургузом плаще, костюме производства "Мосшвея"и ботинках "Скороход", удивленно уставившийся в небо.

Человек моего поколения первым вышел в космос, и не такими уж нереальными казались нам звонкие обещания, что люди ныешнего поколения, считай, значит, моего, будут жить при коммунизме.

Возникло солнце

Колчан лучей,

И значит, снова

На взлет качель,

На вздох весь воздух,

На всплеск вода,

И значит, снова,

В шагах нога,

И нет терпенья,

Горит желанье

Восстановленья

И воссозданья.

Проснулся голод

Быть гордым в днях...

Проснулся город

Таких, как я.

Они появляются чаще всего в дороге, когда долго качаешься вместе с вагоном, или когда засыпаешь, реже, когда просыпаешься, но всегда, когда ты один. Один наедене с собой - пусть люди вокруг и жизнь, просто пришло их время. Они разные. Одни сверкают, как росинка, и ничего в них нет, кроме лучей и прозрачности, кроме трепетного ритма и завораживающего звука. Другие четки, строги и прекрасны, как чугунные решетки Летнего сада. Третьи корявы, чудовищны, но все они - мои дети, мои строчки, мои стихи, моя поэзия...

Простая история: писал стихи, снимал кино, попал в больницу.

Глава третья

--===Свое время===-

Глава третья

- Зарядку делает. У нас будет сын, Валерий. Твой сын.

Вот она расплата, предреченная Наташей.

...все меняется

и мы изменяемся.

Страшнее:

по залам дворца

вспоротым горлом гонца

кровавый крик

сумасшедшая пена:

И З М Е Н А!..

Жизнь идет, и человек стареет. Это естественно. Но есть моменты, когда стареешь в одно мгновение сразу на несколько лет. И не потому, что сокрушителен удар судьбы и свершилось непоправимое, нет, тем первомайским утром рухнули мои надежды, прошедшая было болезнь ощутилась металлической оскоминой и разом навалилась смертельная усталость.

Тамара сидела на смятой постели и ровным голосом рассказывала, что была готова прервать беременность, но в больнице неожиданно потеряла сознание. Обморок был настолько глубоким, что врачи не решились на операцию, да и она, испугавшись, выписалась .Мне она написала в письме, что все в порядке, потому что не хотела меня тревожить и срывать лечение.

Время от времени она уже привычным для себя движением оглаживала живот. По ее словам выходило, что она серьезно поссорилась с матерью, которая настаивала на аборте и на нашем разводе, убеждая Тамару, что зря она связывает жизнь с больным человеком да еще заводит от него ребенка, на что Тамара ответила, что она и так виновата передо мной и надеется заслужить прощение, родив мне сына.