Владимир Владко - Потомки скифов

- И вы так спокойно говорите обо всем этом! - возмутился Артем.

Археолог пожал плечами:

- Вряд ли стоит возмущаться, Артем, древними обычаями. Так было, и я только рассказываю вам о том, что писали когда-то историки. Да и в раскопках мы обнаруживали именно такие жертвы, что же я могу вам сказать?.. Но погодите, погодите, вы видите, как собираются невольники?

Да, рабы, которые до сих пор чем-то занимались у дальних повозок, теперь будто оставили свою работу и постепенно приближались к толпе, собравшейся у могилы Сколота. Но подходили они небольшими группами, одни мужчины, без женщин и детей. Даже издалека было видно, что невольники чем-то возбуждены и ведут себя не так, как обычно. К счастью, внимание скифов было привлечено к могиле и никто не обращал внимания на поведение каких-то там жалких рабов.

Артем продолжал наблюдать. Он знал, что это движение среди рабов - не проявление их интереса к похоронам Сколота, оно подчинено глубоко продуманному плану Рониса. Должно быть, выполняя этот план, группы собирались подальше от скал, откуда должен был ударить отряд Варкана. Все понятно! Артем весело улыбнулся: Ронис равномерно распределил силы, как настоящий полководец! А кроме того, именно с той стороны, где появлялись группы рабов, было ближе и к самой могиле, около которой собрались вещуны и старейшины. Значит, можно будет ударить и с фронта и с тыла, чтобы привести в замешательство противника.

Варкан тоже наблюдал за приготовлениями невольников. Он видел больше, чем Артем, который не обратил внимания на то, что, несмотря на теплый день, все рабы-греки были в плащах. Значит, Ронис и его помощники успели раздать невольникам оружие, и теперь они прятали его под плащами.

Молодой скиф обернулся к Артему. Он молча взял в руки острый камешек и начертил на земле между собой и юношей круг. С одной стороны он нарисовал стрелу, которая будто впивалась острием в круг. Потом быстрым взмахом он начертил еще одну стрелу - с другой стороны. Затем охватил этот круг обеими руками и сжал его. Варкан вопросительно смотрел на Артема: понимает ли он его?

- Правильно, Варкан! - догадался Артем о значении чертежа. - Мы на них нажмем с двух сторон и раздавим! Все ясно!

Лицо Варкана расплылось в довольной улыбке, Да, они с побратимом начали уже хорошо понимать друг друга!

Печальная песня становилась все громче, теперь ее пели не только вещуны, но и все собравшиеся у у могилы. Дорбатай поднял руки вверх: это был его излюбленный жест, которым он всегда пользовался, желая привлечь к себе внимание. Затем вещун подал условный знак жрецам. Те сразу же подошли к могиле и опустились в нее. Другая часть жрецов направилась к повозкам - брать тех, кого готовились задушить и опустить в могилу вместе с телом умершего вождя.

Священная песня-молитва тем временем то усиливалась, то затихала, Дорбатай словно застыл с высоко поднятыми руками, широкие рукава его одежды свисали, как крылья большой хищной птицы.

Жрецы начали укладывать в могилу имущество Сколота. Это были золотые чаши и украшения, разнообразное оружие, в том числе и его знаменитый короткий меч-акинак с золотой рукоятью. Все ложилось на землю в определенном порядке: акинак, например, находился по правую руку Сколота, чтобы вождю, очевидно, не пришлось искать его в минуту опасности.

- Сколько драгоценностей! - восторженно шептал Дмитрий Борисович.

- Ага! Все это предназначено для вас, археологов, а не для вождя, - не сдержался Артем.

Дмитрий Борисович не слышал юноши. Его внимание привлекли другие жрецы, опускавшие в могилу запасы пищи: огромные котлы с варевом, туши только что забитых коней, свиней и овец, большие меха с оксюгалой - все находило место в недрах огромной усыпальницы.

Наконец переноска имущества закончилась. Уже не оставалось свободного места, вокруг тела покойного, уже, казалось, нельзя было и приблизиться к нему из-за драгоценностей, оружия и пищи, сваленных целыми грудами.

Варкан легонько тронул Артема за плечо, обращая его внимание на поведение невольников и рабов. Почти все они уже собрались вместе. Может быть, это только показалось Артему, но он как будто заметил в группах рабов отблеск оружия. Сердце юноши забилось сильнее.

"Приближается, приближается! - подумал он. - Но почему же Ронис не подает сигнала? Ведь все уже готово... И где же Лида с Иваном Семеновичем, почему их нигде не видно?"

Новая мысль мелькнула у него в голове: может быть, Ронис именно потому и не подает сигнала, что пленные чужестранцы находятся сейчас в каком-то месте, где им угрожает опасность, в случае если бы их попробовали освободить. Если это так - значит, рассудительный грек не упускал ничего в своих расчетах!