Сергей Галихин - Добрый вечер или Размышления у парапета над уравнением Максвелла

— Три звонка! — надменно ответила «маска» и, манерно задрав голову, направилась в свои апартаменты.

— Пошли, — сказал гость своей спутнице, и они двинулись по тёмному коридору, извивающемуся как змея.

В дверь Пирожкова постучались.

— Открыто, — крикнул Василий и, оторвавшись от телевизора, обернулся.

Дверь приоткрылась и в образовавшуюся брешь просунулась голова.

— Можно? — спросил Саша и, не дожидаясь ответа, вошел в комнату. — Привет.

— Привет, — без энтузиазма ответил Василий.

— Мы не вовремя?

— Отчего же: — сказал Василий, отложил хлеба с вареньем и встал.

— Это моя жена — Лола.

На свет из тени вышло прелестное создание лет до двадцати, с белыми прямыми волосами до плеч, белой кофточке и чёрной юбочке чуть выше колен.

— И давно?

— Четыре дня. Извини, что не позвал, но… там были обстоятельства. В общем, сейчас мы пришли, чтобы отметить это. — Из полиэтиленовых пакетов на стол извлекалось выпить и закусить.

Через пять минут стол в полном смысле слова ломился от яств.

Всевозможные салаты, икра обеих цветов, окорок копченый, рыба, запеченная под соусом с хреном, буженина, шпигованная чесноком и луком, язык отварной, телятина заливная и прочее, прочее, прочее. «Дом Периньён» был откупорен и разлит. Со дна фужеров тянулись тонкие струйки пузырьков. Само собой, роль тамады досталась хозяину дома.

— Совет да любовь, — чуть улыбнувшись сказал Василий, выпил шампанское и, притворно морщась, объявил: — Горько.

Восемь часов. Солнце коснулось горизонта. Застолье близилось к завершению. Василий сидел, откинувшись на спинку стула, слегка захмелевший, с чуть оттаявшим сердцем. Молодая жена выглядела не так испуганно, как в начале визита. Её супруг опьянел больше чем слегка. Обняв Василия за плечи, он предавался воспоминаниям их беззаботной и озорной юности. Время от времени лицо Василия растягивалось в приятной улыбке.

— А помнишь, как мы спичками и пластилином запломбировали замок в кабинете английского? — спросил Саша.

Василий улыбнулся.

— Конечно, — сказал он. — Меня после этой пломбы на неделю исключили из школы.

— Ну, извини старик. Физрук по моим глазам догадался, что мы что-то затеяли, и схватил за шкирман… А с картами, когда медсестра проходила мимо?

— С порнографическими картами, — уточнил Василий. — Меня после этого поставили на учет в милицию.

— Пирожок, ты всегда медленно бегал.

— Нет Санёк, бегал я всегда быстрей тебя, — улыбаясь возразил Василий.

— Василий, вы не покажите мне, где ванна? — чуть смущаясь, спросила Лола, прервав милые воспоминания школьных друзей.

— Конечно, — с готовностью отозвался тот.

Они вышли из комнаты. Кистью руки, словно Наполеон, Василий указал путь.

— До конца коридора, и первая дверь направо.

— Спасибо, — сказала Лола и неуверенно пошла по чужому коридору.

Василий вернулся в комнату. Саша уже наполнил фужеры и протянул один другу детства.

— Давай «Пирожок», выпьем за нашу дружбу. За то, что столько лет прошло, а мы вместе.

Фужеры дзынкнули. Отпив немного, друзья поставили их на стол. Мурлыка, спала лежа на подоконнике, спрятав мордочку в лапы.

— У меня новая работа, — сказал Саша, — заместитель начальника отдела снабжения в типографии «Атлант».

— Это у Алексеева что ли?

— Да, у Альберта Михайловича.

— Поздравляю, — искренне сказал Василий. Саша кивнул головой.

— Да меня еще не утвердили. На следующей неделе всё должно решиться. Понимаешь, вы с ним раньше соседями были. Наверняка он спросит обо мне у тебя. Что, мол, он за человек? То да сё…

— Хм… Что же не понять.

— Ты не говори ему о пожаре на складе в «Конструкторе».

Улыбка медленно сошла с лица Пирожкова.

— О пожаре или о том, что ключи были у вас двоих, а платил за ущерб один Щеглов?

— Обо всём, — как будто беззаботно сказал Саша, а потом добавил: — Ну ты же знаешь, я уже в отпуске был.

— Но чайник-то ты включал?

— Да не пил я чай! Не пил!

Дверь распахнулась. На пороге стояла Лола. Саша, увидев её, сразу же сменил тему разговора.

— Ну скажи, разве она не королева?

Лола улыбнулась и потупила глазки.

— Ты не забыл, нам сегодня еще к бабушке? — сказала она, справившись со смущением.

— Прости старик. Нам пора, — сказал Саша, состроив гримасу огорчения и развел руки в стороны.

Гости ушли. Взяв двумя пальцами фужер с шампанским, Василий поднёс его к глазам, как бы измеряя уровень жидкости, но пить не стал, а вылил содержимое в опустевшую салатницу. Затем он, словно пружина, развернулся и, что было силы, метнул бокал в дверь. Хрусталь взорвался. Осколки брызнули в разные стороны, превращая фужер в тысячи частиц. Кошка мгновенно проснулась и, вытянув шею, навострила ушки. Василий поднял к потолку закрытые глаза, сделал глубокий вдох и, опустив голову, опёрся расставленными руками о стол.