Дмитрий Воронин - Стоит ли принцесса спасения

Она снова залила реками крови несколько ближайших стран. С ее приходом народ снова вспомнил слова мор и голод, слова, которые ты не слишком хорошо знаешь. Да что говорить... я никогда не смогу объяснить тебе, что такое землетрясение - ты, скорее всего, просто не поймешь, как может трястись твердая земля. Трястись, разрушая дома, раскалываться, поглощая в бездонных трещинах людей и скот. А то и заглатывая целиком, что крестьянские хижины, что баронские замки.

Она бесчинствовала лет пять, пока вновь не нашлись достаточно сильные маги, чтобы, объединив усилия, справиться с ней. И теперь она опять спит, а вы... а вы опять все забыли, и вновь хотите выпустить ее на свободу.

Дракон замолчал и задумчиво посмотрел на рыцаря, лицо которого сохраняло упрямое, презрительно-скептическое выражение.

- Ну, что ты скажешь, воин? Стоит ли принцесса спасения?

Воин встал, потянулся, разминая затекшие члены.

- Что скажу? Ты лжешь, дракон. Ты боишься... боишься меня, и хочешь запугать меня детскими сказочками, хочешь заставить отказаться от исполнения моего долга, долга благородного рыцаря. Уйди с дороги, дракон... тогда, возможно, останешься жив. Если легенда ошибается, говоря о твоей погибели.

С лязгом покинул ножны меч. Глухо звякнуло забрало, скрывая юное лицо...

Дракон лишь вздохнул и приготовился к бою.

Он вытер со рта кровь, смешанную с грязью. Шлем, смятый так, что вряд ли какой кузнец возьмется его чинить, остался валяться там, на площади перед замком. Дико болела левая рука, вывихнутая чудовищным ударом хвоста дракона. Он понимал, что его задели лишь самым кончиком, попади он по основной удар - и улетел бы в пропасть, разделив судьбу тех, кто пытался пройти по этому мосту раньше его.

Меч, еще дедов, покрытый славой благородных поединков, теперь был выщерблен так, что никакая заточка не поможет. Мечу конец... и обидно, что несокрушимая чешуя дракона так ни разу и не поддалась его ударам.

Воин провел рукой по лбу, размазывая густую смесь пота, грязи и крови. Он стоял перед хрустальным гробом, в котором мирно спала юная черноволосая девушка. Он глядел на нее и чувствовал, как все его существо заполняет... нет, это была даже не любовь, это было обожествление! Она была столь прекрасна, что...

Он ударил бронированной перчаткой, оковывающей левую руку, по сверкающим граням хрустального саркофага, и град битого стекла с мелодичным звоном обрушился к его ногам. Теперь он видел ее совсем близко. И сейчас, когда его взгляд скользил по ее густым блестящим волосам, по нежной матовой коже, казалось, лишь недавно набравшей чудесный золотистый загар, по идеально очерченным скулам и длинной изящной шее, спускаясь все ниже и ниже, в нем нарастали ранее незнакомые чувства. Он испытывал лютую злобу к дракону, намеревавшемуся приберечь это неземное чудо для себя. Он с опаской думал о старшем брате, не пожелавшем отправиться в пасть дракону - а не предъявит ли он права на принцессу, как старший в роду? Рука стиснула рукоять бесполезного меча... пусть только попробует, он узнает, что Младший не зря проводил часы, оттачивая свое боевое мастерство.

Наконец, не в силах больше сдерживаться, он сделал шаг вперед, по щиколотку утопая в битом стекле, и наклонился над принцессой, вдохнув легкий, чуть терпкий аромат, исходящий от нее. Держать это... это божество в хрустальном гробу? О нет, она будет жить в лучшем из замков... и он осыплет ее бриллиантами и изумрудами, лучшими... крестьянам придется раскошелиться, но он был уверен - стоит им ее увидеть, и они безропотно снесут повышение налогов. Ведь такая красота нуждается в дорогой оправе. А будет мало - всегда найдется, у кого взять. Пусть и силой.

Их губы слились в долгом поцелуе... он почувствовал, как девушка шевельнулась, как ответила на его страстный поцелуй, ее руки скользнули по помятым латам, ее пальцы зарылись в его спутанные волосы...

Потом ему на какой-то момент покажется, что в ее изумительных миндалевидных глазах мелькнет что-то странное, что-то жесткое, что-то никак не вяжущееся с образом юной прелестной девушки. И он на мгновение вспомнит рассказ дракона... вспомнит - и отбросит, как ненужный хлам. И вскоре забудет об этом странном взгляде, на пути которого он случайно оказался...

Топот копыт удалялся. Когтистая лапа, вцепившись в каменное перекрытие моста, с трудом подтягивала непослушное тело, пока вторая, с обломанными когтями, не смогла зацепиться за балку, приведя избитое тело дракона в относительное равновесие.