Даниил Кислевский - Первый год. Чужая эра

Орех совершенно не знал, почему представляет его так. Но в глубине души он надеялся встретить именно такого.

Лодка пристала к берегу. Все тихо зашептались, решая, как они пойдут. Орех настоял на том, чтобы его сопроводили. Черт его знает, они опоздали довольно сильно – может, нет уже никакого Хорька. А стоять на берегу, в тумане, на территории верфи Ореху в одиночку не хотелось.

Втроем они вылезли из лодки и поднялись по насыпи наверх. Всюду валялся уголь и листы ржавого металла. Орех все ждал привычного состояния, когда всякий страх и нервозность отступят перед обычной боевой собранностью и заученными действиями, но этого не происходило. Утешался он лишь мыслью о том, что теперь, впервые за неделю, под ногами нормальная, твердая почва. А значит, скоро он попрощается с тошнотой, хотя бы на время.

Они перелезли через поваленный бетонный забор и вошли на территорию заброшенного промышленного объекта. Впереди, в тумане, виднелись пустые огромные помещения. Во дворе стояло несколько машин, от которых остались только кузова. Место выглядело разоренным, как, впрочем, и все вокруг.

Один из спутников Ореха достал сигарету, покрутил в руке, а затем убрал обратно.

– Они с ним как договаривались? – спросил он негромко.

– Да откуда мне знать. На семь часов они с ним договаривались. А сейчас, – Орех взглянул на КПК, – уже почти девять. Может, он уже ушел…

– Вряд ли ушел, – тихо сказал второй и снял рюкзак. Аккуратно вытащив из него пластиковый серый контейнер, он протянул его Ореху.

– А это что? – спросил Орех, тоже тихо.

– Будто я знаю. Врач, кореец или кто он там, сказал, передать. Типа, этот рейдер попросил. Лекарство, наверное, или наркота, – и солдат потряс контейнер возле уха.

– А ну не тряси! – громко, неожиданно гаркнул кто-то из росших неподалеку кустов.

Все трое среагировали моментально. Рефлекторный разворот, на колено, на прицел. Щелкнули предохранители. Чудом что не открыли стрельбу.

– Да ладно, тихо вам.

Что-то зашуршало, и из-за куста, растущего рядом с проржавевшим КамАЗом, вышел человек. Ни маскхалата, ни суровости, ни высокого роста. Ну, хоть СВД есть.

Вышедший оказался стареющим, почти седым, небритым, на вид лет под пятьдесят человеком. На нем была темно-синяя куртка с капюшоном, почти такого же цвета спортивные штаны. За спиной висел объемный рюкзак, на боку которого крепился какой-то неопознаваемый пистолет-пулемет, а в левой руке была винтовка.

– Ты Хорек? – спросил один из спутников Ореха.

– Для вас, ребята, я – Харитошин Владимир Семенович, – подходя, сказал человек и усмехнулся. – Да я это, я. Не тычь в меня, в бабу свою тыкать будешь.

И он оттолкнул автоматный ствол, смотревший ему в грудь.

– Датчик есть? – спросил Орех и опустил автомат. Остальные сделали то же самое.

– Пищалки эти? На кой хер они мне? – хрипло отозвался Хорек и стал разглядывать бойцов, прищурившись.

Орех тоже внимательно его оглядел. Карманы чем-то набиты, на бедрах в самодельных ножнах – два армейских ножа. Бинокль и респиратор на шее. Туго набитый рюкзак. Штаны по колено в грязи, обувь из-под слоя грязи даже не видно. На фоне хорошо сложенных бойцов с «Циклопа», полностью одетых в чистую черную спецодежду, рейдер смотрелся убого. И запах – неприятный запах немытого тела и давно не стиранной одежды.

– Дай-ка это сюда, – сказал Хорек и забрал из рук бойца серый контейнер. Приоткрыл, пересчитал, молча проговаривая губами цифры. Считал долго. Закрыл.

– Кто тут из вас Орех? – спросил он и снова с прищуром поглядел на всех.

Бойцы кивнули на Незнамова. Он, в свою очередь, произнес:

– Виктор я. Незнамов.

Хорек оглядел его, кивнул и сказал:

– Да я не запомню.

Все стояли как-то нерешительно. Хорек немного помялся, повернулся к одному из бойцов.

– Дай-ка мне сигаретку, брат.

Сослуживец Ореха немного подумал и протянул Хорьку открытую пачку.

– А знаешь, что? Дай-ка всю.

Боец нахмурился, недовольно буркнул.

– Да ладно, не жопься. У вас их на вашем пароходе ящики лежат, я знаю. Не жадничай, брат, – довольно громко сказал Хорек. Так громко, что эхо звякнуло от борта КамАЗа. Орех и остальные напряглись.

– Да не боись, тут нет никого. Они тут не ходят, – безразлично сказал рейдер, протягивая руку к сигаретам. Боец отдал Хорьку пачку.

Орех попрощался с ними, и как-то внезапно тепло попрощался, совсем по-дружески. Они тоже глядели на него сочувственно и добро. А затем развернулись и ушли. Забулькали весла, отчалила лодка. Все случилось до странного неожиданно и быстро.