Сергей Дмитрюк - Агнец в львиной шкуре. Цикл «Лицом к Солнцу»

Юли открыла мне дверь сразу же, едва я постучал, и глаза её округлились от испуга.

– Максим! Что с тобой? – побледнев, дрожащим голосом спросила она. – Ты ранен! Ты весь в крови!

Я затворил за собой дверь, сел на лежак.

– Успокойся! Это не моя кровь.

Юли осторожно присела рядом.

– Но что тогда случилось?

Я взглянул в её вопрошающие глаза.

– Там человек… Он без головы…

– Как? – Огромные глаза Юли были полны ужаса.

Я пожал плечами.

– Вот так. Кто-то просто оторвал ему голову.

– Но кто? Кто мог такое сделать? – вскричала Юли. – Максим! Я больше так не могу! Ты знаешь, я не трусиха, но давай уедем отсюда куда-нибудь. Только бы не видеть всего этого. Я с ума здесь сойду! Давай попросим Кулака, чтобы он показал нам дорогу до Линь-Шуй и пойдём пешком. Я готова хоть всю планету обойти, лишь бы не оставаться больше здесь!

– Успокойся! – Я обнял её за плечи.

Она прижалась ко мне, дрожа всем телом.

– Куда мы пойдём? Видишь, как всё непросто оказалось? Да и станет ли Кулак помогать нам? Он всё ждёт этот проклятый поезд и пьёт в своей конторе беспробудно. Ты же сама знаешь.

Юли молча, всхлипывала у меня на груди. Я взял в ладони её лицо, заглядывая ей в глаза.

– Ну, потерпи ещё немного, малыш. Завтра я обязательно схожу к Кулаку, и узнаю у него, что произошло с тем человеком, и кто его убил. И только пускай он мне не ответит! Я из него всю душу вытрясу!

Солнце палило нещадно. Над вытоптанной поляной, мешаясь с горячей пылью, висел густой раскалённый воздух, обжигавший ноздри при каждом вдохе. Большая группа старателей, толпившихся у сточной канавы, сразу же привлекла моё внимание. Когда я подошёл к ним, они молчаливо разглядывали что-то у себя под ногами. Потные пыльные лица их были хмуры как никогда. В глазах Худого я прочёл обречённость. Кулак стоял, опершись на свой костыль, тяжело дыша и разминая толстыми заскорузлыми пальцами горсть сухой земли. Пот ручьями катился по его щекам, стекал за ворот рубахи. Лицо его покраснело и опухло больше обычного – верный признак беспробудной ночной пьянки.

Я протиснулся к центру большого круга, образованного людьми, и только теперь увидел то, на что они все смотрели – валявшуюся в сточной канаве, оторванную человеческую голову, почерневшую от запекшейся крови. Глаза мертвеца были открыты и напоминали мутные стеклянные шары, по которым ползали какие-то отвратительные зелёные жуки. От этой картины я почувствовал приступ тошноты.

Стаи крупных жуков вились над головами старателей, садясь на их потные лица. Люди неохотно отгоняли назойливых насекомых, молчаливо и мрачно разглядывая жуткий кусок человеческой плоти в сточной канаве. Отвратительный сладковатый запах гниющей плоти вился в воздухе, привлекая всё больше насекомых.

Я посмотрел на Кулака. Тот облизнул пересохшие губы и произнёс сдавленным осипшим голосом:

– Зык это… Его это…

Кулак замолчал, сглотнув слюну. Затем посмотрел на остальных. Его слова не вызвали никакого оживления среди старателей. Люди продолжали, молча смотреть на окровавленную мёртвую голову. И тут я встретился с Кулаком взглядами. Глубоко в мутных зелёных глазах его засел смертельный страх. Староста понял, что я угадал его чувства, и испуганно отвёл взгляд в сторону. Пожевав губами, глухо забормотал:

– Ну, чего уж теперь глазеть-то? Его это… не вернёшь тепереча, Зыка-то! Нечего глазеть-то зазря!

И не дожидаясь реакции собравшихся на свои слова, Кулак торопливо заковылял к своей конторе. Люди потолкались ещё несколько минут, и нехотя стали расходиться по своим домам. Сердобольный Хрящ достал из кармана замусоленных штанов какую-то тряпку, завернул в неё голову Зыка и унёс её куда-то.

Кулак сидел за столом из струганных досок, и отхлёбывал большими глотками бродило из глиняной кружки. Когда я сел напротив него, он посмотрел на меня мутными глазами.

– Тебе чего?

– Я знаю, где тело Зыка.

Кулак ничего не ответил, только безразлично пожал плечами.

– Тебе это не интересно? – удивился я.

– Чего теперь-то об этом? – Староста снова пожал плечами.

Я выпрямился, кладя руки на стол пред собой.

– Кто это сделал?

Кулак снова безразлично посмотрел на меня.

– Ты это меня об этом спрашиваешь?.. Откуда мне знать-то такое?

– И, тем не менее, ты знаешь!

– Да? – Кулак удивлённо уставился на меня. – С чего это ты взял?

– Там, у сточной канавы, мне показалось, что ты знаешь. Может, я ошибаюсь?