Борис Шейнин - В недрах планеты

Боковые отсеки используются для выращивания «витаминной доли» нашего рациона. В аквариумах здесь зеленеет хлорелла, а в пластмассовых трубах с питательной жидкостью растут настоящие земные овощи.

Дежурство на «огороде» было, пожалуй, одним из наиболее популярных видов отдыха на корабле.

Во время болезни Павел Дмитриевич был освобожден и от этой приятной обязанности. Едва став на ноги, он сразу же отправился в боковой отсек.

Мы были во власти хорошего настроения.

Мог ли кто предполагать, что посещение «огорода» приведет к непоправимой беде?

Таланин выполнял обязанности дежурного у приборов. Я с удовольствием подводил некоторые итоги «подземной медицины».

Благодаря продуманному режиму, чередованию труда и отдыха, рациону, включающему в себя достаточное количество витаминов, а также системе регенерации воздуха, принятой на корабле ионизации и многим другим продуманным и предусмотренным факторам можно было утверждать, что длительное пребывание в глубинах Земли не отражается на здоровье недронавтов.

Опасения медиков о возникновении у человека особого состояния — глубинной болезни — оказались необоснованными.

Все это я записывал в свой журнал, когда в репродукторе прозвучал хриплый голос Егорова:

— Сережа, Федя… Слышите меня? В боковом отсеке радиация!

Неужели я проглядел показания приборов? Нет, стрелки, сигнальные лампочки совершенно невозмутимы. Приборы не зарегистрировали какого-либо повышения радиации на корабле.

— Павел Дмитриевич! — Я стараюсь говорить спокойно. — Я слышу вас. Объясните, что случилось?

— Сюда не входить! Возможно, новая разновидность радиации.

Быть может, мне это только кажется, но говорит он очень медленно. Еще медленней доходит до моего сознания страшный смысл его слов.

— Ампулу! — кричу я в микрофон. — Вводите ампулу! — А сознание уже захлестывает другая мысль: не поздно ли? Ведь препарат действует только до облучения. Только до…

— Павел Дмитриевич! — снова кричу я.

Ответа нет.

Почти одновременно со мной Егорова зовет и Таланин. Значит, и он не слышит боковой отсек.

Я выхватываю из кармана ампулу с иглой и уже на ходу, выбегая из лаборатории, подношу ее к руке.

В лифте мы сталкиваемся с Таланиным.

Он показывает красный подтек на руке…

Мы вбегаем в огородный отсек.

У Егорова лицо словно выбелено мелом.

Он стоит, упершись в стену. В руке у него неиспользованная ампула. Я выхватываю ее. Но он, не глядя на меня, славно пьяный, машет рукой: поздно…

Я поворачиваю лицо туда, куда смотрит сейчас Егоров своими большими невидящими глазами.

На пластмассовых трубах листочки салата как-то непомерно разрослись. Самое невероятное — они продолжают увеличиваться. Словно заснятые специальной кинокамерой, они становятся вдвое, втрое больше и тут же на глазах начинают блекнуть и сворачиваться.

И в это время раздается первое щелканье дозиметров, упрятанных в наших карманах.

Егоров смотрит на часы.

— Опережение восемь с половиной минут… — говорит он. — Это очень важно.

Одна за другой гаснут за его спиной зеленые лампочки. Вместо них загораются желтые. А кое-где и красные.

— В двух словах: это новая разновидность радиации. Она не связана с распадом тяжелых атомов. — Егоров начинает медленно сползать по стене на пол. Мы подхватываем его.

— Ты выведешь корабль, Сергей, я знаю…

Павел Дмитриевич смотрит на меня, словно силясь узнать.

— Вот так-то, доктор. В двух словах…

Страшная волна грохота настигает корабль. Заглушает последние слова Егорова…

Быть врачом, видеть, как умирает человек, и знать, что бессилен ему помочь!… Есть ли в жизни более суровое испытание?

Павел Дмитриевич Егоров умер, так и не придя в сознание… Большой ученый, строгий и добрый друг!… С нами на корабле остался его голос, сохранившийся на магнитной ленте, остались его мысли, которыми он так щедро заполнял страницы своих дневников.

Читая дневники Егорова, всякий раз мы с удивлением и восхищением открывали все новые и новые грани его самобытного таланта.

«…По сути, вся мантия Земли представляется мне гигантским бурлящим котлом, заключенным в стокилометровое гранитное кольцо. Когда в том или ином месте кольцо не выдерживает напряжений, происходит авария — землетрясение.

Землетрясение — это мгновенное явление. Но ему предшествует длительный процесс количественных изменений, процесс накопления энергии.